Глава 1. Сны.
Эпиграф.
"...Элис, а вдруг это - правда? Вдруг все чудовища и монстры -
существуют?.."
Белла. Сумерки. Сага. Новолуние.
Мне снился сон. В последнее время он повторялся с удручающей
периодичностью...
...Жар охватывает все тело болезненной вспышкой, мгновенно
распространяясь от крестца вверх – по позвоночнику. Давящая,
распирающая боль пульсирует в висках, проникает в каждую клетку,
концентрируется в груди – обжигающим колючим шаром, заставляя меня
согнуться дугой. Ноги и руки сводит сильнейшая
судорога...
Но я рад этой боли...
Рад снова почувствовать ее...
Сила...
Мощь...
Легкие не вмещают воздух... Кажется, я задохнусь или же меня
разорвет на клочки.
Яркая вспышка...
И через мгновенье я, в пружинистом прыжке, опускаюсь... на все
четыре лапы. И бегу...
Скорость...
Идеальная, слаженная работа мышц...
Треск веток под лапами...
Запахи...
И голоса... я слышу ИХ, и я знаю, что они тоже слышат меня... Мы –
единое целое. Мы – стая...
Я резко сел на кровати и обтер тыльной стороной ладони
вспотевший лоб. Руки мои предательски дрожали. В комнате было
нестерпимо душно, несмотря на то, что окно распахнуто настежь.
Бли-и-и-ин! Эта жара когда-нибудь меня доканает. Точно.
Выйдя на кухню, я заглянул в холодильник, в надежде отыскать
что-нибудь освежающее. Напрасно.
Я уже давно не выбирался за покупками, предоставив всю заботу об
отце его подруге Сью Клируотер. И вот теперь выяснилось, что наш
холодильник под завязку забит всякой диетической и малокалорийной
дрянью. Даже колы нет. Вот черт!
К счастью, отодвинув пакет молока я обнаружил минералку. Жадно
отхлебнув добрую половину бутылки обжигающе – холодной, колючей
жидкости, остальное я, склонившись над раковиной, вылил себе на
голову. Затылок тот час же заломило, а шея почти онемела под
ледяными струями воды. Вроде, полегчало... Я резко замотал головой,
отряхиваясь как промокший пес. Капли полетели в разные
стороны...
Вот бы еще с такой же легкостью, можно было бы стряхнуть с себя
остатки сна. Сна, который заставлял меня вспоминать о том, кем я
был... И кем стал... Сын Эфраима Блэка... Простой смертный...
Человек...
Я с досадой сжал кулаки. Бутылка, зажатая в правой руке, с хрустом
лопнула и раскрошилась на мелкие осколки.
-А! Что б тебя! – Воскликнул я, разжимая ладонь, которая саднила от
неглубоких порезов. Кровь сочилась из ран и капала на светлый пол.
Я схватил кухонное полотенце и замотал пострадавшую конечность, со
злостью понимая, что теперь царапины будут заживать нестерпимо
долго, по-крайней мере - неделю точно.
Отец заворочался и громко всхрапнул во сне. Тихо, чтобы его не
потревожить, я взял скомканные вещи, валяющиеся в углу моей
комнаты, прихватил сандалии и вышел на крыльцо, осторожно притворив
за собой дверь.
Мне необходимо было пройтись, развеяться.
Предрассветные сумерки были какими-то мутными, словно забеленными
молоком. Поднимался густой туман. День будет хмурым. А чего еще
ожидать в этом замшелом, забытом Богом краю? Как же мне осточертел
Ла-Пуш! И так на душе муторно, а тут еще вечно пасмурная
погода.
Беспросветность...
Я вздохнул и пнул корягу, о которую чуть было не споткнулся. Теперь
приходилось внимательно вглядываться под ноги. Аккуратность...
Осторожность... Тьфу ты! Раздражение снова накатило на меня, и я,
яростно рванувшись, побежал изо всех сил, не разбирая дороги.
Сквозь лес – к побережью. Но хватило меня ненадолго. Через двадцать
минут я остановился и уперся рукой в толстый, шершавый ствол
дерева, пытаясь перевести дыхание. Сердце стучало, как бешеное. А
ведь пробежал-то всего ничего!
Проклятье! Сколько же это будет продолжаться!? Белла обещала
помочь... но, понимает ли она меня? Понимает ли, что мне до
оскомины надоело быть слабаком... Я не могу больше переносить все
эти участливые разговоры, смущенные улыбки, жалостливые взгляды...
для братьев, для старейшин, для всех, я стал кем-то вроде инвалида!
Да. Никчемный калека! Я не могу так жить! Не могу сносить это все!
Я не могу быть вдали от Несс... От Беллы... Моя жизнь пуста, я не
живу – существую...
