– Настенька, только можно не слишком ярко, а как-то натуральнее? – спросила Варвара, с опаской косясь на палетки теней, которые раскладывала перед ней визажистка.
– Варвара Фёдоровна, не переживайте, сделаю всё в лучшем виде, я – профессионал, – улыбнулась Настя.
Девушка работала визажисткой уже пять лет, она привыкла к переживаниям и запросам клиентов. Каждая девушка, садясь в кресло и доверяя своё лицо постороннему человеку, переживает. Тем более эти переживания удваиваются, если речь идёт о свадьбе. Готовить невест к их главному дню – дело очень ответственное. Готовить мам женихов к этому же дню – дело не менее, а иногда и даже более ответственное.
– Легко посоветовать не переживать, – вздохнула Варвара. – У меня сегодня сын женится на довольно… интересной особе. Как я могу не переживать?
– Она вам не нравится? – спросила Настя, нанося на лицо женщины лёгкий тональный крем.
– Ой, а это не подчеркнёт морщины? – испуганно спросила Варвара, наблюдая за бежевой жидкостью, которую Настя готовилась размазывать по её лицу.
– Нет, у него очень лёгкая структура, он не забивается в поры. Да и нет у вас таких морщинок, чтобы в них забиться сильно. Вы очень молодо выглядите, – сделала девушка комплимент. – Я бы вам больше сорока пяти в жизни не дала!
– Сорок пять, – повторила число Варвара, слегка смеясь. – Куда уж там… Ты же прекрасно знаешь, что мне на десять лет больше, мы же ровесницы с твоей мамой.
– Знаю, но просто говорю, что вы выглядите гораздо моложе своего возраста, – Настя сосредоточилась на тональном креме.
– Ты спросила меня про невесту моего сына, – вернулась Варвара к теме, которую прервали разговором о макияже. – Да, она мне не нравится. Я абсолютно спокойно это говорю и не скрываю.
– Сын не обижается? – спросила Настя, вбивая спонжем крем в её лицо.
– Нет, Даня не обижается. Я сказала ему своё мнение, он к нему не прислушался – что ж, его право. Это его жизнь, и ему решать, с кем её связывать. Я не буду устраивать сцен, не буду портить наше с ним общение из‑за этого, но и заставить себя полюбить или принять выбор сына не могу. И он об этом знает.
– Чем же она вам так не понравилась? – Настя уже перешла к следующему этапу макияжа и подбирала подходящий оттенок румян.
– Ты, наверное, думаешь, что я, как типичная свекровь из анекдота, просто ревную своего сына и не хочу делить его с кем-то, – посмеялась Варвара.
– Нет, что вы. Вы же лучшая подруга моей мамы, я знаю вас с детства. Вы – очень мудрая женщина и хотите своему сыну счастья. Поэтому и интересуюсь: что такое сделала эта девушка, чем так вам не понравилась? – объяснила свой вопрос Настя.
– Ну, во‑первых, она была замужем. Есть у меня какая-то предвзятость к девушкам, которые выходят замуж, потом через год разводятся – в этом прослеживается какая-то легкомысленность, разве нет? – начала объяснять Варвара.
– Смотрите, я подчеркнула вам скулы немного и нанесла румяна. Достаточно или хотите ещё немного добавить? – вернулась к обсуждению макияжа Настя.
– Достаточно, – кивнула Варвара.
– А про легкомысленность – даже не знаю, – ответила Настя на предыдущий вопрос. – Люди по разным причинам разводятся: может, она просто неправильного человека выбрала, может, он ей изменил или пить стал.
– Но ведь она выскочила за него замуж в девятнадцать лет! Разве это не называется легкомысленностью?
– А вы с Владимиром Алексеевичем разве не в двадцать лет поженились?
– Да… – растерялась Варвара. – Ну так мы и прожили вместе почти пятнадцать лет! Значит, мы понимали, что делали. И развелись мы не из‑за того, что рано поженились, а просто потому, что он, как оказалось, всю жизнь был бабником, изменщиком и вруном – просто выяснение этого заняло у меня некоторое время.
