Сегодня вечером жду друзей. Вирус, мой гениальный робот, получил карт-бланш на преображение дома к приему двадцати пяти гостей с ночевкой. Передвинуть стены, трансформировать мебель – для него это играючи. И вот уже стены, повинуясь его воле, грациозно заскользили, меняя геометрию пространства. Кажется, прощай, южный вид – теперь я очарован завораживающим танцем северного сияния. Идеально! Двадцать пять персональных покоев, каждый с собственным оазисом гигиены, распахнули свои гостеприимные объятия. Внезапно Вирус деликатно коснулся моего плеча, протягивая нечто… Незнакомое. Мягкий, податливый материал, лишенный цифровой сущности. Ни намека на кнопки, ни привычных интерфейсов, словно голос разучился до него дотрагиваться. Не цифровая поверхность, и уж точно не блокнот из кремниевой эры. Начертания… микроскопические, ускользающие от взгляда.
Помещаю артефакт под всевидящее око камеры голографического и молекулярного сканирования. Информационный поток устремляется в недра AI-системы, где происходит чудо реконструкции: восстановление утраченных символов, перевод на язык моего времени. И вот я уже – гость виртуальной реальности, рассматриваю документ сквозь призму времени и пространства, анализирую каждый штрих, словно детектив, стремящийся разгадать тайну его происхождения.
Читаю… Это послание от моей прабабушки или или прп-пра…Тавифы. Имя, прежде погребенное в архивах памяти. Ее послание – тончайшая нить, связующая меня с давно ушедшей эпохой. Она обращается к своим потомкам, повествуя о рождении города и строительстве дома в котором я живу сейчас.
В далеком 2025 году – представьте, два столетия отделяют нас от этой даты, ведь сейчас 2225 год! – она постигала искусство предпринимательства в «Synergy X», международной колыбели инноваций. Именно тогда миллиардер Игнат Речной, идейный вдохновитель и локомотив «Synergy X», провозгласил о начале амбициозного проекта – строительстве "Города будущего".
Поглощенный магией слов, я не заметил, как из мрачной пасти туннеля, словно призраки из прошлого, выплыли мои друзья, преодолевшие 9000 км за полтора часа. Они бесшумно окружили меня, и их взгляды с нескрываемым любопытством впились в древнее писание. Чернила, источающие аромат вечности, пожелтевший от времени пергамент – все вызывало трепетное изумление, но более всего – содержание. Перевод был завершен, и мы, затаив дыхание, погрузились в глубины истории.
"Моим дорогим потомкам, если вы это читаете…
Значит, нас больше нет. Или почти нет. Меня зовут Тавифа. Я ваша прабабушка, или пра-пра… Неважно. Важно то, что я хочу, чтобы вы знали: мы любили. Мы смеялись. Мы мечтали. Мы жили.
Я помню запах яблочного пирога, который пекла моя мама. Помню, как мой дед рассказывал мне сказки о звездах. Помню первую любовь, робкую и чистую, как весенний снег. Рождение детей.
Я смотрю на своих внуков и вижу в них надежду. Надежду на то, что вы будете мудрее нас. Что вы сохраните этот мир, который мы так бездарно растратили.
Пожалуйста, помните нас. Помните наши имена. Помните, что мы были людьми. И любите друг друга. Это все, что имеет значение.
С любовью и надеждой, ваша пра… Тавифа".
Как жаль, что тем, чем стало для меня
твое существование, не стало
мое существованье для тебя. (И.Бродский)
С твоим прапрадедом, Саввой, мы познакомились в студенчестве. Помню, сидели в кафе "Снежинка", лакомились мороженым с девчонками. Янтарное мандариновое варенье томно растекалось по белоснежной глади пломбира. Эта шелковистая нежность мороженого и легкая, дрожащая консистенция варенья меня просто заворожили – я впервые пробовала такое сочетание. Горчинка варенья, в сочетании с ледяным мороженым, вспыхивала ярче, создавая удивительный, пьянящий баланс вкусов. И вдруг в кафе, словно порыв свежего ветра, ворвались студенты-механики. Я почувствовала на себе взгляд… обжигающий, всепоглощающий. Невольно улыбнулась в ответ. Серое платье, доставшееся мне от одногруппницы Лариски, словно нарочно делало меня невидимкой. Я думала, ничто не задержит на мне его взгляд. Но он, доев мороженое, подошел. "Меня зовут Савва " – произнес он, словно мелодию. "Тавифа" – прошептала я, завороженная. Красивый, стройный, с благородными чертами лица. Словно солнечное тепло мандаринов пробилось сквозь зимнюю стужу, согревая душу. Я протянула к нему руки, навстречу судьбе. В кафе звучала тихая мелодия: "Листья желтые над городом кружатся… Может, созданы для счастья, может, созданы для счастья и они."
