Никто еще не приходил оттуда,
Чтобы рассказать, что там,
Чтобы поведать, чего им нужно,
И наши сердца успокоить,
Пока мы сами не достигнем места,
Куда они удалились.
А потому утешь сердце свое…
(Надпись на стене древней египетской усыпальницы, XXI век до нашей эры)
***
Записка нашлась в портфеле. Нащупав ее пальцами, он побледнел. Пот прошиб его, крошечные капельки проступили на лбу. Да, все происходит именно так, как его предупреждали. С ним свяжутся. И он не заметит, как. И охрана не заметит. Никакая охрана от них не спасет. Наверное, они способны проходить сквозь стены. Как? Неважно, способны и все тут. Можно не верить, но… Противный холодок пробежал внутри, с лихостью юнги вскарабкался по позвонкам и вдруг ухнул вниз, будто с ледяной горы на санях. Потом стало душно. Он нажал на кнопку интеркома.
– Да, Александр Николаевич? – предупредительно произнес голос секретаря.
– Люда, кто-нибудь заходил в мой кабинет?
– Нет, Александр Николаевич.
– Ты уверена? Охрана, уборка?.. Нет?.. Ты сама не заходила? А ты не выходила из приемной, не оставляла кабинет без присмотра? Может, кто-то зашел, пока тебя не было… Нет, не выходила? Хорошо, Люда, спасибо.
– Нет, ничего не случилось, все в порядке, – ответил он на встревоженный вопрос секретарши.
Записка покоилась в одном из внутренних отделений портфеля, в кармане с замком-молнией. Замок был надежно закрыт. Он редко пользовался этим карманом. Но сейчас чутье подсказало – там что-то есть. Что-то крайне важное. Он расстегнул молнию. Пальцы нащупали и опасливо изучали то, чего раньше там не было. Записка? На ощупь обычная тонкая бумага, вроде школьного тетрадного листа. Забытое ощущение. Приятное, но нагоняющее страх. Прочитать? Его предупреждали, что можно не отвечать. Тогда они свяжутся еще раз. И снова можно их проигнорировать. Третьего раза не будет. Так ему сказали.
Раздумчиво вздохнул. Прочитать или нет? Вот она, записка, прямо под пальцами. Интригующая. А вдруг все это – вздор?! Розыгрыш! Для людей его положения и достатка придумывают самые невероятные розыгрыши. Такова нынче мода. Люди с таким положением и достатком, как у него, начали привыкать смеяться над приятелями из своего круга. Даже на таком уровне пранки становятся нормой. И надо смеяться вместе с другими, иначе из круга выгонят. Никаких обид, ведь это пост от скуки, а не со зла. Глядя на других, развлекаются те, кому стало скучно жить. Сегодня пранкер ты, завтра другой, и так по кругу. Только шутки становятся все злее – новый пранк становится ответом на предыдущий пранк. Ты мне – я тебе, око за око, зуб за зуб. Все из круга должны через это пройти.
Он пока в розыгрышах не участвовал.
Неужели и это пранк? Нет, предложение выглядело слишком серьезным для того, чтобы оказаться глупым розыгрышем. Все-таки на карту поставлено святое – сама жизнь.
Он вздохнул и вынул записку из кармашка.
Сложенный вчетверо белый тетрадный, он не ошибся, лист. В клеточку. Как банально. Как просто. И как непросто его развернуть. Одно-два движения пальцами, но… как непросто. Он развернет, обязательно развернет, вот сейчас, сей момент, еще через минуту. Вот только выкурит сигарету. Вот только глотнет виски из стакана с тяжелым дном. И обязательно развернет.
Но время шло, пальцы бешено вертели записку, иногда подносили к глазам, белоснежным крылом выставляли на свет и снова уносили прочь, на максимальное расстояние от глаз и окна. Душа трепетала. Он давно не испытывал такого страха и волнения. С того самого дня…
Он решился. Развернул и услышал, как оглушительно громко застучало его сердце. Кровь конвульсивно забилась в висках. Перед глазами возникли несколько черных строк, написанных от руки, гелиевой ручкой, размашистым, пляшущим почерком. Кто пишет сейчас от руки? Безумцы!..
