Самой раздражающей женщиной в мире,
по мнению Алисы Ежовой, была Ангелина Валентиновна Меньшикова.
Почти свекровь, а проще говоря – мама ее бойфренда, с которым они
прожили пять лет в «грехе». И каждый раз, когда она являла свой
святой лик в их маленькую однокомнатную квартирку в Химках, Алиса
радовалась, что они с Игорем не женаты.
- Дорогая, трусики моему Игоречку ты
стираешь порошком без химии? – поджав тоненькие губки, дородная
дама приподняла одним пальчиком боксеры своего сына из корзины для
чистого белья.
Ее высокая кудрявая причёска даже не
шелохнулась, стоило Ангелине Валентиновне повернуться в сторону
Ежовой. Прислонившись к косяку, Алиса накручивала на палец светлую
прядь волос, устало разглядывая нижнее белье, мысленно прикидывая:
если бросить мячик в эту волосяную конструкцию – его
отпружинит?
- Конечно, - зевнула, прекратив
пытать собственные волосы и оглядела крошечную. Ванную,
остановившись взором на, почерневшем от грибка, потолке. Подумать
только: они живут в антисанитарных условиях, а она думает о
порошках без химии и ГМО!
- Это очень важно, деточка, -
причмокнула Ангелина, принюхиваясь к трусам и тяжело вздохнула. –
Мой Игорешенька с детства страдает аллергиями, а ты, как его
«жена», - на последнее слово был сделан акцент с явным намеком. –
Должна заботиться о его здоровье!
«А Игореша не хочет позаботиться о
себе сам?», - мелькнула в голове мысль, пока почти свекровь с
маниакальностью ищейки исследовала ванную комнату.
От светлого, немного потрескавшегося
кафеля до налета на тонком слое акрила, до которого Алиса все никак
не могла добраться с чистящими средствами. Сил не было, особенно,
после тяжелого рабочего дня в ресторане «Минотавр», где работала
линейным поваром. Шестнадцать часов подряд слушать истерики
главного шеф-повара – такое себе развлечение. Впрочем, кому было до
ее проблем?
Тем более, сегодня ее все равно
уволили, вышвырнув как котенка на улицу и заменив на очередного
робота, который требовал меньше, зато работоспособность была выше.
Мир будущего – это не красивые фантастические картинки из Гугла.
Это суровая жизнь, где постепенно технологии заменяли человека во
всех сферах жизни. В том числе, общепита.
Сам Игорь вертелся за спиной Алиса,
периодически вставляя свои пять копеек в беседу между своей
девушкой и матерью. Вертя в руке, принесенный Ангелиной
Валентиновной, пирожок с капустой, печально вздыхая.
- Да-да, мамуль. Я столько раз
говорил Лисоньке, - пожаловался несчастный, бросая на Неверову
виноватый взгляд.
От его «Лисонька» Алису передернуло.
Тысячи раз она просила так себя не величать, точно также, как не
называть себя уменьшительно-ласкательными прозвищами животных:
кисонька, заинька и прочее. Возможно это нравилось другим девушка,
но вот Ежова ненавидела подобную фамильярность, столь часто
употребляемую Ангелиной Валентиновной.
Едва протиснувшись широкими бедрами
между машинкой и раковиной, чуть не снеся с полок все, до чего
могла достать, Ангелина Валентиновна вышла. Пришлось потесниться,
вжавшись в стену, пока она осматривала узкий коридор, невзрачные
обои в цветок двадцатилетней давности, робот-пылесос в углу,
какой-то старой модели, и остановилась хищно на проходе в спальню.
Хватило пяти секунд, чтобы понять ее намерения – она решительно
двинулась в единственную комнату с раскладным автоматическим
диваном и полезла в шкаф.
- Какой код? – рыкнула, одергивая на
себе зеленую блузку и посмотрела на сына. Алиса качнула головой, но
Игорь вновь с сожалением покосила на нее, отвечая:
- 27-39, мамуль, - секунда, вот уже
панель пискнула, а Ангелина Валентиновна зарылась чуть не по самый
длинный крючковатый нос в нижнее белье супругов.
