Село «Нижние Рябушки» огласил
истошный вопль. Последний оплот, сопротивляющийся влиянию
цивилизации, содрогнулся от криков за деревянным высоким забором.
Петух Васька от испуга едва не свалился с собственной жёрдочки.
Заморгал, пытаясь понять не проспал ли привычное кукареканье в
положенные пять и, расправив крылья, неуверенно подал голос. Курицы
испуганно встрепенулись, где-то в свинарнике хрюкнула свинья Глаша.
Предрассветное солнышко осветило дорожную грязь, оставшуюся после
дождя, а какой-то ненормальный продолжал вопить на всю Красную
улицу не своим голосом.
- Настасья-а-а!
На большой двуспальной кровати со
скрипом перевернулся глава семейства – Павел Канарейкин. Бизнесмен
открыл один глаз, затем закрыл и обнял покрепче дражайшую супругу,
решив, что ему послышалось.
Оказалось, не послышалось. Потому что
отчаянный смертник вновь подал голос, срывающийся каждый раз, когда
он пытался допрыгать до верхушки забора, окружавшего двухэтажный
деревянный дом семьи Канарейкиных-Леоновых.
- Нас-та-сь-я!
- Да твою мать! – рявкнул Паша,
распахивая глаза, яростно стукнув по перьевой подушке, поднимая
несколько перышек в воздух. – Я его сейчас грохну! Апчхи! – чихнул,
стоило коварному перу попасть в правую ноздрю, вызывая неуемный
чих.
- Дорогой, ложись обратно, - сонно
произнесла его жена Кира, зарываясь носом в подушку. – Это ж
Степка. Сейчас Настька проснется, сама прогонит, она ласково
скользнула пальцами по руке мужа, слыша в ответ ворчание вперемешку
с чихом.
- Тоже мне…апчхи! Деревенский мачо, -
рыкнул, укладывая обратно и натягивая до подбородка одеяло. – Может
выйти, ружьем ему погрозить? – задумчиво спросил, услышав очередной
клич. Эдак он всю скотину в деревне перебудит, а местные жители и
так бесконечно ворчат, что местные московские бизнесмены своими
поместьями всю их родную землю заполонили. Снова ругаться с главой
Паше не хотелось. Тем более только тут можно было отдохнуть от
городской суеты мегаполиса и окружавших его современных
удивительных мелочей будущего: от машин на автопилоте, до
специального биохолодильника с биополимерным гелем, сохранявшим
продукты питания намного дольше, чем обычный холодильник. Даже
планшеты, смартфоны и телевизоры теперь можно было свернуть в
трубочку и увезти с собой в любой конец света, благодаря гибкой
полимерной органике из которой были созданы экраны.
И вот от этого Паша раз в год
позволял себе сбежать со всей семьей, а тут такое.
- Настя!
- Да завались ты там! – раздался
мужской рев откуда-то сверху.
- Елисей проснулся, - потянула Кира
задумчиво, обнимая мужа и устраивая голову на его груди.
- Можно даже ружье не доставать, -
довольно проурчал Канарейкин, прикрывая глаза. Он еще слышал
какие-то вопли, затем кто-то снова заверещал, будто свинью резали,
а после наступила благодатная тишина. В конце концов, деревня
большая, лесов вокруг достаточно. Спрятать труп есть где, подумал
Кенар, засыпая.
На втором этаже происходила суматоха.
Не выспавшийся, разбуженный слишком рано для своих биологических
часов, Елисей с всколоченной светлой шевелюрой долбился в дверь
ванной комнаты. Часы показывали десять утра, похмелье от вчерашней
гулянки еще не выветрилось из его мозгов, отчего раздражение
достигло своего пика. Он хотел собраться, но душ оказался
оккупирован младшей сестрой, из-за которой он был вынужден сегодня
проснуться в 4:34 и отгонять ее чертового поклонника от их
забора.
- Эй, ты там уже три часа!
Вместо ответа Настя, не отрывая
взгляда от собственного отражения, показала средний палец закрытой
двери. Послышался отборный мат, вновь долбеж в дверь, притом
настолько сильно, что казалось вся ванная комната ходуном заходила
и душевая кабина затряслась. Закатила глаза, накручивая на
расчёску-фен с функцией плойки свои темные волосы и любуясь
результатом. Одна сторона есть, теперь вторая.
