Глава 1
Марк
– Марк Алексеевич, станьте моим мужем! Пожалуйста.
Рубит с порога Аня, мой администратор, и нервно теребит воротник белоснежной рубашки.
У меня же от ее нелепой просьбы челюсть едва не пикирует на пол, и кофе чуть не идет носом.
Я обжигаюсь горячим американо, который девушка только что принесла. И пялюсь в треугольный вырез ее блузки вместо того, чтобы поднять глаза чуть выше и отчитать сотрудницу за фамильярность.
– Что-о-о?
Переспрашиваю жестко, возвращая себе дар речи, и силюсь понять, что в наших деловых отношениях пошло не так.
– Ничего. Забудьте!
Анечка отмирает от моего громкого окрика и круто разворачивается на своих десятисантиметровых шпильках. Сбегает, как будто в кресле вместо меня сидит огнедышащий дракон, и хлопает дверью.
Оставляя меня наедине с хаосом мыслей.
– Славина, стой!
Рычу я запоздало и тру двумя пальцами переносицу.
Аня, в отличие от трех предыдущих администраторов, которых я без сожаления уволил, ни разу не была замечена в охоте за моим сердцем и состоянием.
Так что не помешало бы выяснить, что заставило ее так резко сменить курс.
Думаю о возможных причинах, поднимаясь из-за стола, и иду искать удивившую меня помощницу.
– А это еще что за филиал детского сада?
Обращаюсь к затылку Славиной, натыкаясь на сидящего на диванчике в приемной парнишку и стоящий рядом чемодан на колесиках, и окончательно перестаю что-либо понимать.
– Мне вообще-то скоро восемь. Я в школе учусь.
Обиженно уточняет мальчишка с огромными серо-голубыми глазами и крепко прижимает к себе щенка золотистого ретривера, как будто я могу его отобрать.
– Твой пацан? – спрашиваю у переминающейся с ноги на ногу Ани и втайне радуюсь, что еще достаточно рано для посетителей.
– Мой.
Славина отмирает, осторожно поворачиваясь ко мне, и по-детски закусывает нижнюю губу так, что запал как следует ее отругать исчезает.
Остается лишь странное желание погладить девушку по голове и сказать, что все обязательно будет хорошо.
– И что он здесь делает?
– В городе гуляет эпидемия гриппа. Школу на карантин закрыли.
– И идти вам некуда. Понял.
Складываю два и два, напоследок мазнув взглядом по внушительному чемодану, и планирую решать проблемы постепенно.
– Марш ко мне в кабинет. Живо.
Командую, распахивая дверь перед растерянной Анечкой, и не могу взять в толк, откуда берется жалость, поднимающаяся из глубины души.
Девушка кажется такой уязвимой и дезориентированной, что я аккуратно усаживаю ее в кресло, несильно надавливая ей на плечи, и топаю к кофемашине.
Делаю капучино, хоть это определенно не относится к кругу моих обязанностей, и вручаю Славиной плитку Риттерспорта с фундуком.
– Шоколад портит фигуру, – откликается невесело девушка, а я, махнув на нее рукой, парирую.
– Зато улучшает настроение. Ешь.
Залипаю ненадолго на трепещущих угольно-черных ресницах и тонких пальчиках, обхватывающих горячую кружку, и только потом возвращаюсь на свое место.
Переворачиваю трезвонящий телефон экраном вниз и подаюсь вперед, упирая локти в столешницу.
– Ну рассказывай.
– Что рассказывать?
– То, например, почему ты хочешь, чтобы я стал твоим супругом.
– Притворились. Ненадолго. Всего на пару дней, – робко уточняет Анечка и отпивает дымящийся капучино, блаженно жмурясь.
Несмотря на то, что ей тридцать лет, на вид девчонке нельзя дать больше двадцати пяти. А сейчас она и вовсе походит на студентку, ерзающую на стуле перед суровым преподом.
Окрашивающий ее щеки неровный румянец выдает волнение, которое она не пытается скрыть.
– Зачем?
– На следующих выходных у моей одноклассницы свадьба. И я не могу пойти туда одна.
– Так у тебя вроде есть муж.
Я красноречиво указываю подбородком на полоску белого золота на ее безымянном пальце, а Славина шумно выдыхает и припечатывает меня глухим.
