Снегопад не утихал с самого утра.
Небо плотно заволокли тучи, а ветер норовил пробраться под ворот
моего тонкого пальто. Как же я ненавижу холод! Вместо того чтобы
уже сегодня греться под южным солнцем, я застряла в этой мрачной
академии. И зачем я только здесь понадобилась?
Ночью меня мучили тревожные сны —
неудивительно, ведь здесь за каждым поворотом могут таиться
опасности. Проснувшись с чувством тяжести в груди, я сразу побежала
на станцию. Продираясь сквозь сугробы, я добралась до края горы,
спустилась в долину на скрипучем лифте и снова попала в снег. Я
обогнула замерзшее озеро и, наконец, добралась. Шагнув на перрон, я
насторожилась. Гул усиливался, пока из полумрака тоннеля не
показался облезлый тепловоз. Птицы испуганно взметнулись в тёмное
небо, оставив меня одну.
Шипя, состав затормозил, ударив в
нос запахом масла и топлива. Горькая смесь мороза, страха и
раскаленного металла оставила мерзкий привкус во рту. Не отрывая
взгляда от вагонов, я сунула руку под пальто и попыталась отлепить
от кожи взмокшую футболку, но она тут же прилипла обратно. Двери
заскрежетали. Секунды тикали в унисон с сердцебиением, но перрон
всё ещё оставался пуст. До тех пор, пока…
Дорожная сумка вылетела из вагона, с
шумом пробороздила замерзший асфальт и замерла у плотного, как
бетонное ограждение, сугроба. И вдруг появился он — тот, кого я
боялась увидеть больше всего.
Ветер рванул, и он придержал темные
волосы голой рукой — никогда не любил беспорядка и перчаток.
Половину лица он спрятал под шарфом, который его мать связала ему
на день рождения в тот год, когда погибли мои родители. Шарф серый,
как мое пальто, и пушистый, как шапка старшенького — его мать
говорила, что братья и сестры должны быть похожи и если не внешне,
то хотя бы в одежде. А потом она отвезла меня в приют.
Почему он здесь? Страх смешался с
любопытством. Все, от чего я так долго бежала, о чем не хотела
вспоминать и боялась забыть, предстало передо мной в эту минуту.
Лучший поисковик клана. Гордость семьи. Дэн непременно меня узнает
— ненавистную Адалин, виновницу смерти его отца. Он способен
раскрыть все мои тайны. И тогда…
Тепловоз тронулся, медленно утягивая
обветшалые вагоны, и пустые темные окна замелькали, словно мрачные
узоры в калейдоскопе. Дэн осмотрелся. Он меня еще не заметил, и я
наслаждалась последними мгновениями иллюзорной безопасности. Колкий
взгляд синих глаз скользнул по заснеженным горам, деревянному
зданию станции с выбитыми стёклами — всему, что казалось реальным в
этой маленькой, вечно холодной долине, недоступной взгляду обычного
человека. Дальше — дверь, ведущая в зал ожидания, и… я. Все.
Попалась.
Я молча слушала, как в голове
насмехалась кукушка: раз, два, три... Сколько мне осталось?
Последний день. Я бездумно водила
пальцем по гладкой поверхности стола, наблюдая, как солнечные лучи,
пробиваясь сквозь огромные окна аудитории, играли с пылинками в
воздухе. Преподаватель что-то говорил, но я уже давно перестала его
слушать. Все, что происходило здесь, казалось далеким и ненужным —
курсы низшей магии для потомков смешанных кланов подходили к
концу.
С завтрашнего дня начнётся новая
жизнь — та, к которой меня готовили все эти годы. Работа в южных
землях. Как и всем нам, смешанным, мне предстояло отправиться в
ссылку. Мы были слишком слабыми для того, чтобы продолжить учебу,
но достаточно способными, чтобы выполнять грязную работу, от
которой настоящие маги отказывались. Правда, так думал кто угодно,
только не я.
Чей-то кашель вырвал меня из
размышлений. Я взглянула в окно и задумалась: каково это — жить
там, где тепло круглый год, где не опадают желтые листья и никогда
не идет снег? Наверное, здорово. И одежды много не надо. Южные
земли казались мне чем-то нереальным, почти мифическим. Там меня,
наконец, оставят в покое, и, возможно, я смогу зажить так, как
только возможно для таких, как я. И, может быть, мне даже больше не
придется скрывать свои истинные способности так тщательно.
