Новый год для меня и моей семьи всегда праздник особый. Я
заглянула в детскую комнату, где спала маленькая Влада. Белые
кудряшки моей малышки отливали нежным золотом. Пухлая ручка
подпирала румяную щёчку. Она была похожа на щекастого пупса. Такого
в детстве мне подарили родители на пятый день рождения.
Укрыла дочку одеяльцем и на цыпочках вышла в гостиную, где за
праздничным столом собрались родные мне люди и близкие друзья. До
наступления Нового года оставалось всего полчаса.
Папа деловито разливал по бокалам шампанское. Мама вопросительно
посмотрела на меня и с доброй улыбкой спросила:
– Владочка спит?
– Да.
– Не вспоминай о том, что прошло. Загадай себе под бой Курантов
простое желание и никому не говори, какое именно. Тогда оно
обязательно сбудется.
– Хорошо мама, – от всей души поблагодарила я, только на душе
скребли очень злые кошки.
В моей памяти снова воскрес тот день три года назад, когда мой
уже бывший муж Макс поставил меня перед непростым выбором. Он
холодно проронил в канун Нового года:
– Нам надо доучиться и пожить для себя. В мои планы сейчас
ребёнок не входит. Выбирай. Либо развод, либо аборт. Третьего числа
я приеду домой. Если не избавишься от беременности, то собирай
чемоданы и выматывайся к родителям. Я сразу же напишу отказ.
Мой мир в один миг рухнул. Посмеялась про себя над тем, какой
наивной была. Наш роман начался ещё в школе, на втором курсе
университета мы поженились. Максим учился на дипломата. Я была
лучшей студенткой на факультете «Востоковедения». Его отец служил в
посольстве в Японии и уже держал место для сына.
А потом, потом он ушёл. Даже ни разу не обернулся.
Неужели он думал, что я совершу такой чудовищный поступок, лишь
бы остаться рядом с ним? Как я вообще могла полюбить это
чудовище?
Мне стало больно и горько. Каждый Новый год этот кошмар
воскресал в памяти в назидание, но иначе поступить я не могла.
Час ушёл на то, чтобы упаковать свои вещи. Этот роскошный дом
теперь стал навсегда чужим для меня. Чуть потрёпанный чемодан и
сумка на колёсиках легко вместили всё моё нехитрое имущество. На
столе в гостиной, богато обставленной антикварной мебелью из
красного и чёрного дерева, оставила все подарки от бывшего.
Впредь я буду более осторожна. Одно дело, когда ты отвечаешь
только за себя. Теперь нас было двое. Под сердцем я носила ребёнка.
Пол для меня не имел совершенно никакого значения.
Взяла в спальне заявление, где Максим уже отказался от нашего
малыша. Из совместно нажитого имущества не оказалось ничего, что
захотела бы забрать себе. Присела на дорожку на кожаный диван в
гостиной. Обвела глазами теперь уже навсегда чужие стены и
поклялась, что больше никто и никогда снова не разобьёт мне
сердце.
Потом вышла в парадную. Закрыла дверь на все замки. Ключи
бросила в навороченный почтовый ящик и вызвала такси. Через
двадцать минут уже стояла в прихожей родительского дома.
Мой отец, отставной военный, выслушал меня, не задавая вопросов.
Он строго посмотрел на маму, когда та начала выказывать явные
признаки паники. Потом мне дали выговориться. После чего напоили
успокоительным чаем. Затем отец попросил выслушать его молча:
– Никогда не подумал бы, что Макс способен на такое. Ты
правильно сделала, что ушла. Он написал отказ от ребёнка? – взгляд
серо-голубых глаз был непреклонен.
– Вот, – я достала из сумки заявление, написанное по всей форме
и подписанное знакомой до боли подписью.
Отец тут же положил документ в отдельный файл и убрал в
сейф.
– Лана, – мама вопросительно посмотрела на него. – Завтра вы
съездите к врачу. Мы должны быть уверены, что у Алины всё в порядке
со здоровьем. Дочь, пообещай мне, что если этот подлец попытается
вернуться в нашу семью, ты его прогонишь.
