— Проклятье! — брошенное с ненавистью ругательство, словно остро наточенный
нож, рассекло воздух над моей головой, заставив меня вздрогнуть. Незнакомый
голос был полон ярости, от которой все внутри меня сжалось; холодный страх
скользнул по позвоночнику, и казалось, что сама тишина вокруг затрещала под
напором лютой злобы, накрывая меня ледяным, тревожным предчувствием…
Пульсирующая боль в висках и подкатывающая к горлу тошнота с каждой секундой
становились все сильнее, делая окружающий мир размытым и неважным. Малейшее
движение усиливало боль, и я с трудом боролась с желанием просто закрыть глаза
и позволить себе упасть в темноту…
— Дрянь! — снова с ненавистью бросили, обдав мое лицо отвратительным
смрадом. Липкий тошнотворный запах окутал меня плотной, удушающей волной,
заставив невольно задержать дыхание и инстинктивно отпрянуть. Но кто-то с силой
дернул меня за ворот — раздался треск разрываемой ткани, а следом больно
сжали мою грудь.
Широко
распахнув глаза, едва не задохнувшись от охватившего меня ужаса, я попыталась
сбросить с себя чудовище. Но тут же по щеке хлестнула оглушительная пощёчина —
от боли и неожиданности я на мгновение потеряла ориентацию. Кожа на месте удара
вспыхнула огнём, в ушах зазвенело, словно мир вокруг стал тише. Но вязкий туман
в голове наконец рассеялся, и, резко подавшись вперёд, я вцепилась зубами в
ненавистную руку.
— Ааа, гадина! — взвизгнул монстр и снова со злостью ударил меня по лицу, сквозь
зубы процедив: — Не дергайся, тварь.
Вкус крови во рту и крик боли насильника придали мне сил. Я стала
яростно вырываться, отбиваться и дёргаться, как одержимая, пытаясь освободиться
от чудовища, которое оседлало меня и с маниакальной настойчивостью рвало на мне
одежду. И мне почти удалось сбросить с себя этого мерзкого, тучного мужчину, но
адская боль пронзила затылок, перед глазами поплыло, а к горлу вновь подступила
тошнота…
— Мсье Пол, к вам мсье…
— Пол! Что ты творишь! — возмущённый крик словно сквозь вату донёсся до
моего затуманенного сознания. Через мгновение невыносимая тяжесть исчезла с
моего тела, кто-то заботливо подхватил меня под руки и поднял, — какого
проклятия ты делаешь?!
— Она упала, я просто хотел помочь…
— Нет, он хотел меня… — заплетающимся языком произнесла, цепляясь за
очередного незнакомца. Мои мысли путались, я едва держалась на ногах, пытаясь
понять, где я и что случилось, но перед глазами всё плыло, и реальность
становилась всё более чужой и ужасающей.
— Мадам, нужно позвать лекаря… позвольте, я отведу вас в ваши покои.
— Нет! — резко выкрикнула я, ещё сильнее сжав руку своего спасителя, и с
трудом сфокусировав взгляд, огляделась.
Всё вокруг было чужим — неузнаваемые стены, странные предметы, даже запахи
были новыми и незнакомыми. Я пыталась найти хоть какую-то зацепку, чтобы
понять, где я нахожусь, но чем больше смотрела, тем сильнее нарастало чувство
тревоги. Паника охватила меня — дыхание сбилось, мысли лихорадочно метались в
поисках разумного объяснения происходящему. Страх подступал к горлу, а по телу
разливался холодный озноб.
— И все же, мадам Ричардсон,
вам необходимо подняться к себе, — настоял мужчина, слегка потянув меня к
лестнице.
— Нет… нет… — затравленно
просипела, испуганно отпрянув от незнакомца. Мои руки вдруг задрожали, губы в
одно мгновение пересохли, и я едва сдержала рвущиеся наружу слёзы.
Порывисто осмотревшись,
взглядом найдя дверь, я, не скрывая болезненных стонов, проковыляла к выходу,
игнорируя обеспокоенный голос «спасителя», и буквально вывалилась в холл. Чтобы
тут же испуганно шарахнуться от замершего у стены старика в странной одежде,
который смотрел на меня с состраданием и жалостью. Настороженно поглядывая
на мужчину, я обошла его по широкой дуге, быстро стащила с вешалки чей-то плащ,
морщась и всхлипывая от боли, накинула его себе на плечи и наконец выбралась из
проклятого дома, а через мгновение потрясенно оцепенела...
