– Лет двадцать назад, когда лес горел, здесь можно было щуку поймать…
Дедушка сидит над дренажной канавой на раскладном рыболовном стульчике, закинув удочку в воду. Жарко. Канава курице по колено, поэтому поплавок всё время немного всплывает и валится набок.
– Деда, ну откуда тут щука? Тут же мелко!
– Это летом. А весной, на майские, знаешь… А двадцать лет назад, когда лес горел, тут щуки шли косяком.
– Вот прямо тут, в канаве? В лесу?
– Да. Прямо тут, в канаве.
– А пожар тогда при чём? Не от огня же твои щуки в воду попрыгали.
– Тогда водохранилище открыли, торф подтопить. Не тлел чтобы. Тут знаешь сколько воды было? Мы с бабушкой думали, наш дом смоет. Прямо русло шло через участок. Как настоящая река. Сначала боялись, что дом сгорит. А потом он чуть не утонул. Смешно, да?
И чего смешного? Я пожимаю плечами и поддёргиваю поплавок, чтобы не валился. Но он валится.
Дедушка эту историю уже сто раз рассказывал. Я так и не поняла, при чём тут именно щуки. Но всё равно каждый раз слушаю, не хочу обижать. С тех пор как бабуля умерла, дедушка всю зиму один. Конечно, ему поболтать хочется. Я как подумаю, что всю зиму одна живу тут, на даче, аж лопатки сводит. Настоящий фильм ужасов.
Поэтому, наверное, и сижу сейчас здесь, около дедушки, а не гоняю по Окружной на великах с близнецами. У меня тоже раскладной стульчик, как у настоящего рыбака, и удочка почти как у деда. В принципе я к рыбалке норм отношусь, почему нет. Сиди себе в тенёчке, думай о чём угодно. Комары только в лесу достают очень. Дедушка надеялся, что у моей мамы родится мальчик, чтобы с ним на рыбалку ходить. А тут я. Ну вот я и хожу вместо мальчика. Сначала рыбу даже трогать боялась, она же холодная, противная. И ещё вертится. Дед меня цоп за руку и в ведро её окунает, а там эта самая рыба. Я ору, а он смеётся. Но это давно, ещё в детском саду. Сейчас-то уже привыкла.
Никакую щуку мы тут ни разу не видели. Караси одни. Хорошо если с ладошку, а так в основном мелочь. Дед их наловит-наловит, да и отпустит. Куда их, таких маленьких. Тут я только за. Или соседскому коту Лаки отдаёт, своего-то мама нам не разрешает. (Мы, считается, безответственные, и нам даже хомячка заводить рано.)
– Ну что, на червячка? – подмигивает дедушка, вытаскивая удочку из воды.
Караси маленькие-то маленькие, а приманку неплохо объели, один голый крючок остался.
– Так что насчёт червячка-то, Ксюш? – не отстаёт дед.
Вот любит же человек потроллить. Терпеть не могу всю эту наживку. Гадость! Наживка – самое плохое в рыбалке.
– Мне и на перловочку норм, – отвечаю в тон.
Между прочим, на перловку правда всегда крупные ловятся. Хотя если потом всё равно отпускаешь или коту отдаёшь, то какая разница.
– А можно мне тоже? – раздаётся за плечом звонкий голос.
Я аж подпрыгнула, чуть со стула не свалилась, честно. Поворачиваюсь, а она там стоит. Девчонка. Маленькая, темноволосая, глаза блестят, как нарисованные в 3D. Кожа у девчонки смуглая, как будто она всё лето прозагорала на море, хотя ещё только июнь. И белое-белое платье в непонятных лентах и оборках, подол болтается почти до земли. Откуда она взялась?!
Стоит, ручки за спину заложив, и раскачивается с пятки на мысок. Чёрные локоны красиво лежат по плечам, свисают аж до пояса. Смотрит вопросительно. Но дед есть дед. Он вообще никогда не удивляется, по-моему. Отвечает, как будто ничего такого:
– Тебе тоже на перловочку норм? Или всё-таки на червячка? – и усмехается в усы.
– На червячка! – заявляет это чудо природы.
А потом реально лезет голыми руками в дедову банку и вытаскивает оттуда червяка: вёрткого, розового, брр!
