Вид, открывавшийся из высокого и узкого стрельчатого окна, не отличался разнообразием – лишь освещенные ярким солнцем бесконечные барашки облаков, протянувшиеся до самого горизонта, да заснеженные горные пики, редкими островками выступающие из застывшего в неподвижности белого моря.
Но светловолосому мужчине, облаченному в сверкающую белизной шелковую тогу, эта картина нравилась. Он словно каменное изваяние замер у окна, устремив взгляд вдаль, и не пошевелился даже тогда, когда двери в комнату распахнулись и в просторное помещение вошло несколько человек. Он наслаждался обилием солнечного света и чистоты и, казалось, что ничто не сможет отвлечь его от этого занятия. Но, как только его гости разместились в уютных креслах, расставленных вокруг большого массивного стола в центре комнаты, беловолосый повернулся к ним. Окинул внимательным взглядом разношерстную компанию и спросил:
– Ну, что сказал Сфинкс?
– Сказал, что ничего не получится, – ответил здоровяк в безрукавке из грубо обработанной кожи и килте, сшитом из шкуры какого-то пятнистого животного. Он выдвинул свое кресло из-за стола, развернул его к одному из окон и удобно развалился в нем, вытянув вперед босые крепкие мускулистые ноги, густо заросшие волосами и слегка кривоватые.
Нерадостное известие, озвученное здоровяком, его самого, судя по его виду, печалило мало. Он с явным интересом и удовольствием разглядывал бугры мышц на своем теле и время от времени поигрывал бицепсами то одной, то другой руки. Эта игра, казалось, увлекала его больше, чем принесенная им и его спутниками весть.
– Нет, он не так сказал! – возмутилась девушка в коротком зеленом платье и легких босоножках.
Она единственная из гостей не стала усаживаться за стол, а подошла к беловолосому и стала рядом с ним. Слишком близко, ее плечо почти касалось беловолосого, но никто из присутствующих не обратил на это никакого внимания. Или сделал вид, что не обратил внимания.
– Да-да, – пробормотал сидевший в кресле неподалеку от здоровяка и задумчиво пощипывавший заостренную бородку господин в строгом черном костюме. Цвет его сорочки почти сливался с цветом его костюма, но ни темные одежды, ни черные, как смоль, волосы не могли сравниться с той тьмой, что плескалась в его глазах. – Он сказал по-другому.
– Он сказал, что у нас ничего не получится, – точно передал слова Сфинкса закованный в золотые доспехи рыцарь. Поднятое забрало его шлема демонстрировало благородное волевое лицо с аристократическими чертами.
Сидевшая рядом с ним женщина, закутанная в серый поношенный плащ с глубоко надвинутым на голову капюшоном, лишь слегка склонила голову, молча соглашаясь со словами рыцаря.
– А какая разница? – простодушно удивился здоровяк. – Это ведь одно и то же.
Снисходительная усмешка пробежала по губам рыцаря. Девушка в зеленом платье закатила глаза и отвернулась к окну, а стоявший рядом с нею беловолосый отрицательно покачал головой.
– Сфинкс всегда предельно точен, – возразил он здоровяку. – Если он сказал, что не получится у нас, значит это касается только нас.
– Пфф! – беспечно бросил здоровяк и резко повел плечами. И присутствующие почувствовали, как волна необычайной мощи, наполненная какой-то первобытной силой, прокатилась по помещению. Почти все они незаметно поежились и только закутанная в серый балахон фигура не шелохнулась. – Если этого не сможем мы, то никто не сможет.
Рыцарь опять усмехнулся. Иронично и слегка презрительно. Господин в черном промолчал, как и неподвижно застывшая фигура в сером балахоне, а девушка в зеленом платье фыркнула и, демонстративно отвернувшись от здоровяка, добавила:
