Tok. Upmarket. Больше, чем триллер: комплект из 3 книг
Молчаливая слушательница
Две сестры. Умирающий отец. И жуткая тайна – одна на троих…
Холодное сырое лето 1960 года. Глубинка австралийского континента. Одиннадцатилетняя Джой Хендерсон живет в постоянном страхе перед отцом. Старается всячески угодить ему, чтобы избежать очередного града истязаний. Но отец всегда непреклонен: его дочь – мерзкая грешница, обреченная на Ад…
Много лет спустя тридцатипятилетняя Джой возвращается в родительский дом, чтобы ухаживать за тяжело больным мучителем. И, к собственному удивлению, встречает там свою «идеальную» сестру Рут. Рут нашептывает ей на ухо ядовитые слова, призывая отомстить. А на следующий день Джой обнаруживает отца мертвым, с затянутым на шее ремнем. Тем самым ремнем, которым тот когда-то порол своих детей…
Этот необычайно мощный и проникновенный роман переносит читателя между 1940-ми, 1960-ми и 1980-ми годами. Незабываемое литературное полотно, изображающее мрачную австралийскую глубинку, ее подчас жестоких обитателей – и тихие омуты человеческого сознания…
«Мрачная готическая атмосфера, целый сонм скелетов в шкафу (ну, а кому вообще живется легко?), лаконичная детективная история и герои, вызывающие сопереживание, – что еще нужно для отличного психологического триллера? Ах да, еще нужна неожиданная развязка. И она здесь есть – мастерски исполненная». – Сергей Вересков, книжный обозреватель и писатель
Мы начинаем в конце
Тридцать лет назад шериф Уокер был лучшим другом Винсента Кинга. Он так и не смог избавиться от всепоглощающего чувства вины. Ведь именно из-за его показаний Винсент на несколько десятков лет угодил в тюрьму.
Тридцать лет назад Дачесс Рэдли еще не родилась. Ей всего тринадцать, а она уже считает себя «вне закона». Правила придуманы для других – не для нее. Только она способна позаботиться о маленьком братике и беспутной матери, которую Дачесс, несмотря ни на что, яростно защищает.
И теперь эта ярость запускает цепь событий, обернувшихся трагедией не только для ее семьи, но и для всего города…
Роман, который все называют шедевром. Роман об убийстве и возмездии. О тайнах и лжи. О том, на что готовы пойти люди, защищая тех, кого любят. О нерушимой связи между друзьями, семьей и возлюбленными. О добре и зле, и о нас – проживающих всю свою жизнь где-то между…
«Этот великолепный роман моментально стал классикой… После того, как вы перевернете его последнюю страницу, вам будет очень сложно – как было и мне – описать этот опыт… Роман отчетливо американский – и в то же самое время абсолютно общемировой». – А. Дж. Финн
Первый день весны
Самая страшная тюрьма – та, что внутри тебя…
Девочка-детоубийца… Как такое возможно? Автор, детский психотерапевт, дает исчерпывающий и пробирающий до костей ответ. Вы увидите привычный мир под другим углом, глазами ребенка, чье сознание сбито с пути, искорежено эмоциональным и физическим голодом. Вы ощутите его так, как ощущает Крисси Бэнкс.
Ей восемь лет, и она лучше всех в округе стоит на руках, ходит по оградам и крадет сладости. А еще у нее есть секрет. Только что она убила мальчика. Соседские матери перепуганы до смерти, их ужас передался и детям. А у Крисси в животе словно бурлят лимонадные пузырьки. Она чувствует себя всемогущей. Убив, Крисси обрела силу, которой никогда не давал ей родной дом, где еды почти нет, а любви – еще меньше…
Через много лет Крисси живет под вымышленным именем и растит дочь, стараясь дать ей детство, которого не было у нее самой. Панически боится, что девочка станет такой же, как она, и делает все, чтобы этого не допустить. И тут эти проклятые телефонные звонки… Кто-то знает, кем она была и что сделала. Пришло время взглянуть правде в глаза: возможно ли прощение и избавление от прошлого для такой убийцы, как она?
Авторы и поклонники самых разных жанров сходятся в высочайшей оценке этого смертельно прекрасного повествования. Книга о том, как из повседневности вырастает убийца. Не просто убийца, а девочка-детоубийца. Автор, дипломированный специалист по экспериментальной психологии и детский психотерапевт, подробно и страшно показывает, как возможен это не укладывающийся в голове парадокс.
«Беспокойное, засасывающее повествование, ведущееся незабываемым авторским голосом». – Пола Хокинс, автор супербестселлера «Девушка в поезде»
| Жанры: | Триллеры, Современные детективы, Зарубежные детективы |
| Цикл: | Не является частью цикла |
| Год публикации: | Неизвестен |
Читать онлайн Tok. Upmarket. Больше, чем триллер: комплект из 3 книг
Лин Йоварт
Молчаливая слушательница
Lin Yeowart
THE SILENT LISTENER
Copyright © Lyn Yeowart 2021. This edition published by arrangement with Jacinta di Mase Management and Synopsis Literary Agency
© Lyn Yeowart 2021. This edition published by arrangement with Jacinta di Mase Management and Synopsis Literary Agency
© Борисова Т., перевод на русский язык, 2021
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022
Каждому ребенку, лишенному любви, безопасности и покоя в родном доме, особенно Джону и Кену
Пролог
Джой и Джордж
1983 год
Едва он умирает, комната взрывается жизнью.
Я вскакиваю, открываю ящики, выкидываю оттуда трусы, майки, носки с уродливыми протертостями на пальцах.
Наверное, чересчур спешу, ну и ладно… Плевать.
Почему я не занялась этим раньше, зачем ждала до конца?
Где же. Не могу найти.
Вот бы позвонить Марку (хотя, конечно, нельзя) и крикнуть:
– Он умер! Умер! Ты знаешь, где искать?
Марк ответил бы:
– На гвозде.
– На гвозде? – переспросила бы я. – Каком гвозде?
– В шкафу.
Распахиваю единственную дверцу шкафа и смотрю на висящую внутри одежду. Тринадцать комплектов – он развешивал их с маниакальной тщательностью и надевал столько раз, что вещи приобрели очертания фигуры. Тринадцать обликов моего отца.
Достаю их один за другим, швыряю на пол.
Папа – церковный старейшина, дольше всех пробывший на этом посту.
Папа в огороде.
Папа производит нужное впечатление на банкира.
Папа играет в шары.
Папа рыбачит.
Папа чинит забор.
Папа убивает очередную Рут. Я останавливаюсь. Множество кур за множество лет, каждую звали Рут, каждую он обезглавливал на колоде для рубки дров. Бросаю «папу, убивающего очередную Рут» под ноги и продолжаю.
Папа молится с мистером и миссис Боскомб о пропавшей Венди. Бедная Венди Боскомб. Рут верно говорила, что ни Венди, ни ее куклу так и не найдут.
Папа играет в музыкальной группе.
Папа на заседании общественного комитета.
Папа на уроках Библии.
Папа доит коров.
Папа – судья в матче по австралийскому футболу. Белые брюки, белая рубашка, длинный белый пиджак. Современный ангел. На самой дальней вешалке.
Ныряю рукой в темноту – ладонь натыкается на что-то острое. Заглядываю внутрь. Вот он. Одинокий гвоздь, вбитый в деревянную стенку. На гвозде висит ремень.
Один ремень. И десять тысяч багровых криков.
Я вижу, как отец отодвигает свои наряды-личины, достает ремень, не слыша прошлых криков. Позже вешает его на место – бережно, с маниакальной аккуратностью. Не слыша криков новых.
Снимаю ремень с гвоздя, держу в руке.
Простой фермерский ремень. Минутку – хочу уточнить. Не ремень простого фермера, а простой ремень, который принадлежит фермеру. Поправка: принадлежал. Прошедшее время, восхитительное на вкус.
Ремень изготовлен из гладкой черной кожи, имеет серебристую пряжку с серебристым язычком.
Так его описали бы, скажем, на судебном разбирательстве по уголовному делу. Но это дало бы представление лишь о внешнем виде. Адвокату правильнее было бы сказать, подчеркивая определенные слова, делая красноречивые паузы и жестикулируя:
– Да, господа присяжные, обыкновенный, простой фермерский ремень. Я же, с вашего позволения, поведаю о том, чего вы при взгляде на этот предмет не увидите. Перед вами ремень длиной в тридцать пять лет и шириной в двоих детей. Из каждой его поры сочится кровь. Детская кровь. Проведите по нему пальцами – и ощутите не кожу, а боль. Поднесите к носу – и вдохните запах не кожи, а страха. Сложите пополам – и услышьте не скрип кожи, а крики детей.
Люди на галерке ахнули бы, присяжные в ужасе закачали бы головами.
Дойди дело до суда.
Ремень впервые у меня в руках. Я, конечно, видела его раньше. Слышала сотни раз… когда он рассекал надо мной воздух. Ощущала – ровно столько же раз. Но теперь ремень держу
