- Чего изволите доктор?
- А придите ка голубчик в себя.-
Господи, как же плохо ... за что ж ты меня так ...
В голове стоял звон, тошнота накатывала волнами, толкая неровными
позывами освободить желудок от содержимого. Во рту кислый привкус
помойной ямы, хорошей недельной выдержки. Шевелиться было больно,
и, если честно, не моглось от слова совсем. Словно тело побывало в
камнедробилке. И после хорошей встряски превратилось в кусок мяса.
А то что осталось пропустили через мясорубку. Затем для остроты
ощущений свежий фарш присыпали солью и перцем. По живому ... Такая
вот кулинария. Невозможно, но кажется болели даже кости.
- Воды ... сволочи ... ааа ...
Что б вас с энтузиазмом, пылом и буйной фантазией! Верните голову
на место ...
Глаза открылись с трудом. Веки отрывались словно присохшие створки
окна, разрывая замазку и старую краску, со скрипом, впуская в моё
сознание свет ... Свет? Ну ладно, полумрак, что-то уже видно.
С трудом, кряхтя, принял сидячее положение. Крепко сжал зубы и на
грани удержал спазм желудка. Можно осмотреться.
Общая пришибленность включала восприятие моментами и информация
полилась чахлыми глотками.
Да уж ... Реальность, мягко говоря, не радовала. Я находился в
убогом, по другому и не скажешь, помещении, больше всего
напоминающем барак для военнопленных. Ну, по моим старым детским
представлениям. Фильмы о войне, лагерях, проскальзывало что-то
такое. Не хватало классических нар, что немного отходило от канона.
Ну и простовато в общем.
Одна комната, без перегородок, квадратов эдак на семьдесят. Тусклый
свет из маленьких окошек в бревенчатой стене. Запах, сложный замес,
пот, травы, дым ... Густой храп ударил набатом по мозгам ... .
Раннее утро наверное ... О! Слух начал возвращаться, а ведь сперва
и не заметил ... . Вдоль стен скамейки с лежащими на них и
издававшими потребные и не очень звуки спящих людей зелёными
упырями... Зелёными упырями... Что?! От неожиданности я неловко
дёрнулся, раздался хруст, и больно ударившись боком я обрёл
устойчивое положение на земляном полу, пятой точкой, дальше падать
было некуда.
От шума народ заворочался, пара голов повернулось в мою сторону. Я
замер. Лица, если их можно было так назвать, выражали сонное
недовольство и раздражение. Выпирающие снизу клыки одной из харь,
пробили в холодный пот и рубаха на спине намокла. Хмельная одурь
улетучилась за секунду.
- Что шумишь?
- Да я ... это самое ... того ...
- Если того, то вали наружу, спать не мешай
- А ...
Словил ступор. Вот же, чего говорить, нелюди зелёные, сейчас меня
рассмотрят и налетят толпой. Рожи людоедские. Схарчат и не
подавяться. Сердце сжалось.
- Иди убогий.
Головы опустились. Минута-другая и в какофонии звуков барака
появились новые ноты. Пронесло. Так ... и где же я, и каким ветром
меня сюда надуло ...
Что-то не то. В какой я реальности? Сдвинулась не только кора, но и
сама древесина головного мозга. Как? И вообще - кто я? ... Подвис.
Такой простой вопрос прошёл по моей голове волной мучительной боли.
Не ... не может быть ... я же этот ... вот же блин ... Так.
Напрягись. Что то всплывает. Первое - я человек, Хомо Сапиенс.
Второе - зовут меня Антон Семёнов. Третье - ещё совсем рядом я был
жителем Москвы, жил в Карачарово и четвёртое ... Взгляд упал на
руки, твою ж дивизию ... первый пункт можно убирать, из рукавов
грубой рубахи торчали чужие руки с зеленоватым отливом. Без
вариантов. Росли таки явно из меня. Так ... как то всё неоднозначно
...
Спустя несколько минут новой волны головной боли появилась первая
ясная мысль - валить тебе отсюда надо дружок. Сон не сон, а
поберечься не помешает. Замкнутое пространство. Гоблинов этих
человек ... приматов ... тьфу, тел зелёных, штук двадцать на
вскидку. Сейчас очухаются и пойдёт цирк. Порвут как Тузик грелку.
Бежать. Срочно. Всё остальное, мысли, соображения - потом, если оно
будет.
