Лето выдалось по-настоящему жарким. Солнце палило неистово, на
улице было под сорок градусов, а в душном кабинете, который я
делила с ещё двумя мужчинами, казалось, все сорок пять.
- Сейчас бы на речку… - мечтательно протянул Гоша, а я вздохнула
в знак согласия.
- Вам лишь бы от работы отлынивать, - отозвался Вова ворчливо.
Ворчать - его любимое занятие.
- Брюзга, - хохотнул Гоша.
- Нам нужен кондиционер, - сказала в пустоту, в очередной раз
вытерев пот со лба и декольте.
- И ширму, - поддержал Вова, - чтобы не видеть, как ты
обтираешься.
Гоша фыркнул и заставил себя отвести взгляд. Что тут скажешь,
декольте у меня и вправду роскошное, а из-за пекла на улице с
дресс-кодом я решила не церемониться и вот уже неделю нахально
щеголяю по участку в майке, шортах и сланцах.
Строго говоря, тут говорят не «участок», а «управление», имея
ввиду Следственный комитет, коим структура и являлась. К
следователям МВД у местных было довольно предвзятое отношение,
послушать, так все были лодырями и бездельниками, как один. Я же
штампы ставить не спешила, но на ус мотала: надо быть на одной
волне с коллегами, мне тут нравилось и хотелось бы задержаться.
Работала я всего четвёртый месяц, в должности помощника
следователя, то есть была самым низшим звеном пищевой цепи и
старалась не особенно проявлять свой характер. Всему своё
время.
К слову, о характере. Только тут я вспомнила, что он у меня
есть, как и есть мнение, голос и право выбора. Находясь в амёбном
состоянии три года, я смогла выбраться только благодаря этим
стенам. А в яму меня столкнуло большое и светлое чувство, которое,
впрочем, никуда не делось, но сейчас я предпочитаю думать о нем как
о болезни. Хронической и не поддающейся лечению. В качестве
поддержания боевого духа и дабы не кинуться к любимому, забыв о
гордости и раздавленном самолюбии, я нахально эксплуатирую друзей и
коллегу слева от себя, периодически припадая к его широкой
груди.
- А сегодня пятница… - заметил Гоша пространно, как будто
прочитав мои мысли.
- У меня планы, - ответила понуро и честно, а Гоша загрустил на
пару секунд, но быстро вернулся в исходную, отшутившись:
- Тебе же хуже. Поеду на речку без тебя.
- Возьми меня, - сдался Вова, а Гоша мяукнул:
- Будем купаться голенькими.
- Дебил, - заржал Вова и стал похож на нормального человека. -
Работа на сегодня отменяется?
- Хрена лысого, - вздохнул Гоша. - У меня трупак на
Первомайской, уже протух. А я все никак не доеду. Варька, по
коням.
Я подхватила сумку и резво поднялась. Уж лучше в казенной машине
с открытым окном, чем в этом хамаме.
- Куда поедем? - спросила, пристёгиваясь, а он пожал
плечами:
- На речку, разумеется.
Я прыснула и покачала головой, но идею поддержала. За час мы
успели окунуться и немного прийти в себя, решив, что пообедать
можно и на природе, а после, с посвежевшими головами, все-таки
двинулись на улицу Первомайская.
- Это тот, что погорел? - спросила, пытаясь вспомнить
обстоятельства дела.
- Он самый.
- А чего нам передали? Пожарные же подтвердили, что с сигаретой
заснул. В крови алкоголя немерено, удивительно, почему первым
матрас вспыхнул, а не он сам.
- Потому что ушлые, - скривился Гоша. - Там нюансики всплыли,
вроде как дверь взломана. А ещё, его девушка уверяет, что он капли
в рот не брал уже месяц. Закодировался.
- Господи помилуй, кто-то ещё этим занимается? - закатила я
глаза, а Гоша удивился:
- Еще как.
- И каким образом? Гипноз или медикаментозно?
- Гипноз? Серьезно?
- А то, - хмыкнула я и сама ответила на свой вопрос: - Видимо,
второе. А вшили ампулу или блокада или медикаменты?
- Ты как-то подозрительно хорошо осведомлена… - протянул
задумчиво, но улыбку сдержать не смог. - Думаешь, это важно?
