Замок предательски щелкнул, убивая надежду Пита просочиться в квартиру незамеченным.
– Петр, это ты? – не заставил себя ждать вопрос матери – к досаде парня, Нина Андреевна работала на удаленке. – Давай мой руки и к столу. У меня все готово.
Скривившись от предвкушения допроса с пристрастием, молодой человек метнулся к себе в комнату – не было у него настроения на пустые разговоры. Нечаянная добыча приятно тяжелила руку и заставляла сильнее биться сердце. Однако, момент, когда можно будет спокойно рассмотреть, что же подкинул его величество случай, пришлось отложить.
Если мать заметит его нетерпение, то забросает своими нескончаемыми вопросами. Поэтому молодой человек вынужден был отложить изучение находки на послеобеденное время.
Это был контейнер. Он представлял собой металлический цилиндр со скругленными краями и выглядел внушительно и дорого. Его содержание будило воображение. Вдруг, золотой самородок или крупный бриллиант? Пит несомненно лучше распорядится добычей, чем просто уронить как те олухи.
К сожалению, первые попытки открыть штуковину голыми руками закончились неудачей, поэтому теперь требовалась спокойная обстановка и подручные инструменты. Однако, от матери так легко отвязаться было невозможно. Этот факт был хорошо известен по многолетнему опыту.
Особенно часто допросы с пристрастием мать принялась устраивать в последнее время после того, как Пит вынужден был сообщить ей, что уволился с работы. Как объяснить необразованной и ничего не понимающей в жизни женщине, что не для того он заканчивал авиационный институт, чтобы с девяти до шести штаны в офисе протирать, пялясь в компьютер? Это для лохов, а не для него.
Послышавшиеся за дверью шаги заставили молодого человека метнуться к комоду, что стоял в углу у окна, и сунуть свой трофей под валяющиеся на нем бумажки. Перед тем как дверь под тяжелым напором женщины открылась, Пит успел бросить последний взгляд на комод – металлический контейнер ничем не выделялся из хлама, которым была завалена мебельная поверхность.
– Ну ты где? – чувствовалось, что грудь Нины Андреевны распирало от вопросов, советов и нотаций, и ей не терпелось вывалить их на нуждающегося.
Пит, взяв себя в руки, мужественно шагнул навстречу своей головной боли. Любого другого он давно послал бы, но все-таки это же мать, хоть и очень надоедливая.
– Иду. Но прошу обратить внимание, что я даже не успел сменить к обеду свой костюм.
– Иди уж, шут гороховый. Руки помой. Я уже все налила, а ты никак не идешь, – мать на всякий случай заглянула в комнату сына, подтвердив, насколько он правильно поступил, избавившись от своей добычи, и лишь потом засеменила за ним на кухню, – ну как прошло собеседование?
– Сказали, что питаться надо с правильным настроем и желательно в тишине, – молодой человек с нажимом намекнул нетерпеливой женщине, чтобы отстала.
Мать, действительно, на время замолчала. То ли из-за реального уважения к процессу поедания, то ли интонация и голос сына напомнили ей о муже, который с весны жил на даче.
– Слушай, а что ты паришься в такую жару в квартире? Почему не едешь к отцу? – озвучил парень свою голубую мечту. Отъезд матери стал бы для него отличным подарком.
– Ну конечно, – задохнулась от возмущения Нина Андреевна, – а кто за квартирой присмотрит?
– Ну как бы, есть еще я.
– Чего учудил! – воскликнула женщина, – так от тебя-то ее и надо защищать. Кто знает, кого приведешь, если нас с отцом не будет? Знаю я вас, молодежь, все бы пьянки-гулянки…
Мать запрыгнула в свой любимый паровоз дальнего следования, и теперь Питу можно было быть уверенным, что она не остановится, пока не прокатится по всем важным остановкам – сигареты, алкоголь, наркотики, друзья, девицы, пьянки, вольности, прическа, работа, деньги, точнее, их отсутствие, дороговизна, ремонт и далее по тексту. Пит, досконально изучивший часто озвучиваемое мнение Нины Андреевны, отключил внешнее аудирование и погрузился в собственные думы.
