Глава 1.
Трое, сидя на холме, глядели, как горит город. Город горел с аппетитом: взрывались склады, доносились вопли людей и грохот колокольного набата. Периодически всполохи пламени рвались вверх, а крики принимали какой-то инфернальный характер. Горел не какой-то захолустный городишко купцов или богадельня – горел Город Всех Богов.
Удобно устроившись на высоком всхолмье, Сын Тьмы, сложив кисти рук на коленях, тёмными глазами глядел, казалось, сквозь горящий город у своих ног. Вампир и зомби бились об заклад, когда рванут запасы бренди в трактире. Оглушительный хлопок и шар пламени над правой оконечностью города возвестили, что статическое равновесие спора приобрело диссонанс в сторону победителя. Зазвенели монеты, переходя из рук в руки, раздался шум горячего спора и, по-видимому, подзатыльник. Потом всё стихло.
Из города навстречу троим свидетелям огненной вакханалии приближался всадник на взмыленном верблюде. Прижатая к седлу фигурка яростно распространяла вокруг себя чад и дымок. Опалённое лицо всадника, вытаращенные в ужасе глаза «корабля пустыни», который неожиданно резво перебирал ногами, – всё говорило о неординарности ситуации. В тридцати шагах от троицы всадник сполз с верблюда и побежал к ним. В десяти шагах замедлил ход и рухнул без сил в пяти шагах от Сына Тьмы.
Скребя пальцами по песку, на котором рос чапараль или карликовая сосна, молодой парень с гривной на шее и обручем на опалённых волосах (а это был именно он – распорядитель Города Богов) полз вперёд, не обращая внимания на то, как вязнут его движения, будто в плотном киселе.
– Как? Скажи мне, как?! В Городе Всех Богов, где власть моя абсолютна, а слово моё не мог оспорить никто, случился пожар и бунт! Как это возможно?!
– В вашем городе толпились служители богов и паства, но ни разу в ваш град не сходил бог во плоти. Я – первый глава официально заявленной религии, её цель и сокровенный смысл, который посетил ваш городок. Да, мои слуги и первоапостолы несколько эксцентричны…
– Эксцентричны?! Ваш так называемый слуга ворвался в Дом Скорби Долгого Агуна и изнасиловал там всех жриц! Потом ваш другой слуга оторвал голову святому ламе и, подкидывая её вверх, предложил всем сыграть в какой-то непонятный футбол этой самой головой! Потом оба они ворвались в трактир Святых Свидетелей и, перепугав посетителей, выпили всё пойло, которое смогли найти! А потом, по непонятной мне причине, город запылал сразу с четырёх сторон! Город простоял четыре тысячи лет, собирая в себе мудрость перекрёстка миров! Более пяти тысяч религий нашли приют в наших стенах, а вы растоптали это всё за два дня! КАК?!
Поймав взгляд хозяина и не увидев там ничего, что могло бы его остановить, Виталик взял парня за шиворот и, подняв его над землёй на добрых полметра, визгливо передразнил:
– Чьих будете?
А потом, откинув его на метров пять вперёд, скомандовал вампиру:
– Фас!
– Я тебе не собака какая-то! – обиженно взвизгнул Нав и засеменил вслед за распорядителем Города Всех Богов.
Утробное чавканье, предсмертные всхлипы и хруст ломаемых костей ознаменовали конец трапезы Божественной Тени.
Вопли в городе внезапно стихли. Раздавался лишь треск пламени и завывание ветра.
– Верблюда не трогай! Не трогай, скотина, я сказал! – орал Виталик на Нава, захомутавшего обезумевшего от страха «корабля пустыни».
Тот гордо пришпорил здоровенного мехари (порода одногорбого верблюда) и, описав круг около Сына Тьмы, слез с него. Верблюд съехал вниз, видимо, в глубокий обморок.
– Пошли, – сухо проскрипел голос Сына Тьмы. – Здесь нам больше делать нечего.
Длинная дорога среди чапараля и сухих колючек привела спутников на широкий тракт – дорогу, вымощенную серо-красным кирпичом.
