Ольга проснулась с первым криком петухов, к чему довольно сложно смогла приучить себя за четыре года жизни в этом времени. Она села в кровати, ощупывая рукой мягкую перину, набитую гусиным пухом. Хотела снять длинную льняную рубаху, чтобы облачиться в дневной наряд, но ее остановил шорох колец по веревке, на которой висела занавеска, закрывающая ее угол в избе.
Учитель в белой рубахе длиною почти до пят с широким кожаным ремнем на поясе вошел, чуть слышно шаркая лаптями, сплетенными из лыка липового дерева. Его глаза, серые и глубокие, встретились с глазами девушки. На морщинистом лице появилась улыбка, которую до этого Ольга видела лишь раз.
– Поздравляю с наступлением двадцатилетия! – произнес учитель негромко.
По аккуратно подстриженной бороде, все равно длинной, серебряной, в цвет спадающим на плечи волосам, девушка поняла, что мужчина встал засветло. Он подошел ближе и сказал:
– Можешь не вставать сегодня рано. Сниданок Игорь приготовит, да скотиной займется. А мы с тобой чуть позже отправимся в город и купим тебе обновы. Будет мой тебе подарок.
– Не нужна мне новая одежда. Могу и сама сшить. А вот кинжал новый, чтоб с двумя управляться… – Ольга перекинула вперед длинные каштановые волосы и принялась заплетать их в косу. – Он мне более надобен в предстоящем пути.
– Решила ехать все же? – его куцые белые брови нахмурились так, что веки почти наползли на глаза.
– У нас уговор. – яростно посмотрела на мужчину ученица, доплетая косу.
– Я считал, ты и думать забыла об этом, за зиму даже не обмолвилась.
– Вы слишком хорошо меня знаете, чтобы думать, что я смирюсь. – она встала с узкой кровати, чтобы смотреть учителю в глаза прямо, а не снизу вверх. Знала, что он затеял с ней игру, и не собиралась сдаваться.
– Чем плохо здесь житие твое? Мне еще есть чему тебя научить. Жила бы себе спокойно, да внучков мне рожала, с Игорем воспитывала. – мужчина принял вызов, пристально взглянув в ее карие, ближе к болотному цвету глаза.
– Учитель! Четыре лета1 я горбачусь на ваших огородах, готовлю вам пищу, вычищаю говно за скотиной, сшиваю рубахи, беспрекословно выполняю все ваши просьбы, потому что мы договорились! – Ольга говорила дерзко, не собираясь отступать ни на шаг.
– И куда ты пойдешь? – сказал мужчина спокойно, но ученица уловила нотки насмешки в его словах.
– Хочу найти других волхвов. Возможно, они знают, как помочь мне вернуться домой.
– Если кто-то еще остался. Идет война, Ольга! Война против наших богов и тех, кто им служит. Все думают только о том, как спасти свои шкуры.
– Вот именно! Волхвов убивают, мирных людей сжигают, а мы просто сидим в своей деревне в надежде, что до нас это не дойдет!
– Хочешь, чтобы мы собрали тюки и отправились их спасать? – мужчина яростно махнул рукой на окно.
Девушка опустила голову.
– Я просто хочу домой. И если в этом времени есть кто-то, кто может мне помочь, я должна найти их. Хотя бы попробовать. – Ольга отвернулась от учителя, сделала несколько шагов назад, раскрыла старый, украшенный резьбой сундук, в котором лежали все ее вещи, нажитые в этом времени. – Всего одно лето, как мы и договаривались. Если за это время я не найду пути домой, то вернусь, и будут вам внуки, которых, возможно, все равно сожгут на костре за то, что им нет места в мире нового бога.
