Алиса
– Суженый, ряженый, приди ко мне поужинать! Суженый мой, ряженый… – заунывно нараспев растягивала слова Катерина, прикрыв глаза и чуть покачиваясь на скрипучем расшатанном стуле. Ее темные кучеряшки подрагивали в такт, а руки совершали хаотичные жесты над пламенем свечей.
Завывания двоюродной сестрицы, которая также являлась моей соседкой по комнате, порядком отвлекали от подготовки к приближающейся семимильными шагами сессии. Взгляд, в пятый раз скользивший по тексту учебника, рассредоточивался, и суть прочитанного ускользала. От едкого аромата свечей, расставленных по комнате, уже слезились глаза и перехватывало дыхание. А воображение живо рисовало суженых в черных смокингах, разбегавшихся в панке от грозной Катьки в платье невесты со сковородкой. Уж я–то знала, что сестрица и готовка – две вещи несовместимые.
– Поужинать? Чем ты суженого кормить–то будешь, ты ж готовить не умеешь, – я пробормотала, вновь перелистывая учебник на страницу назад и отмахиваясь от навязчивого воображения. – Он от твоих недоваренных макарон все суженые разбегутся.
Катя замолчала, затем немного возмутилась, бросив в мою сторону недовольный взгляд:
– Алис, ты как всегда! Я почти увидела его, а тут ты со своими замечаниями… Много ты вообще понимаешь в готовке? Любой итальянец тебе скажет, что именно такими их надо готовить! И вообще, не мешай, я пытаюсь стереть границы разумного, чтобы увидеть мужчину моей мечты.
– Куда продуктивнее было бы сходить в клуб или, хотя бы, в бар. Вот там точно можно стереть любые границы и обзавестись хоть пятью сужеными. Как тебе идея? – я захлопнула книгу и, поднявшись с кровати, нащупала свои ядрено розовые тапочки.
Срочно необходима ударная порция кофе. А еще лучше – три порции. Чтобы уж наверняка привести себя в чувства и настроиться на учебный лад. Суженые меня интересовали мало, равно как и отношения. Пережив предательство и измену как раз перед Новым годом, новых отношений, а тем более замужества не хотелось совершенно. Тем более, перед глазами был пример матери, которая счастья в браке не нашла.
– С ума сошла? – Катя округлила глаза, будто я сказала нечто из ряда вон выходящее. – Знаешь какой сегодня день?
– Суббота. Последняя перед началом сессии, спешу тебе напомнить, – я зашлепала тапочками по линолеуму в сторону двери.
– Да черт с ней, с этой сессией! У меня наушник есть. Сегодня особенный день! В книге написано, – сестра ткнула в потрепанный шарлатанский талмуд, раскрытый перед ней. – Такой день только раз в году бывает! У меня мать так на отца погадала, а через три месяца замуж вышла.
Да, конечно, из–за гаданий в определенный день, а не из–за третьего месяца беременности. То есть не гаданиями родная тетушка занималась в тот день, ох не гаданиями! И она явно не все рассказала Катерине про то, как именно она искала суженного. Но подливать масла в огонь мне не хотелось совершенно.
– Охотно верю, Кать, – распахнула дверь и остановилась на пороге. – Я за кофе, тебе принести пару чашек? Чтобы расширить сознание и раскрыть пятый глаз, или что ты там раскрыть пытаешься.
– Вот ты не веришь, а сама не пробовала никогда, – Катя хмыкнула, а следом подскочила на месте, и ее глаза лихорадочно заблестели, а на губах заиграла улыбка. – Точно! Я тебе погадаю!
– Если ты сможешь предсказать, что я получу за экзамен, то я вся твоя. Суженые меня сейчас мало интересуют. Мне нужен кофе и сорок восемь часов в сутках.
– Иди за кофе! А я быстренько успею заговор прочитать. У меня тут как раз припасено кое–что… Вот! – Катька выхватила из хлама, заботливо разложенного на столе, небольшой замочек и вытащила из него ключик.
– Да ты основательно подготовилась! – я замерла на пороге.
