– Один до Рейвена, пожалуйста!
Пухленькая кассирша взяла протянутую ей мятую купюру и с
интересом уставилась на покупателя – поджарого парня лет двадцати
пяти, от которого пахло костром и хвоей. Ее взгляд с трудом
оторвался от его пронзительно-серых глаз и поднялся чуть выше, к
черно-белой бандане, из-под которой выбивались темные пряди изрядно
отросших волос. Подбородок и впалые щеки мужчины покрывала
трехдневная щетина, но даже она не могла скрыть суровой
притягательности сильно загоревшего лица.
– Вы, наверное, зовут Робинзон? – разглядывая изрядно потертую
черную джинсовую куртку парня, игриво полюбопытствовала кассирша.
На провинциальный полустанок, где она работала, еще ни разу не
забредал такой красавчик, и упускать свой, возможно, единственный
шанс заполучить такое чудо, девушка не собиралась.
– С чего вы взяли?
– Вы выглядите так, словно несколько недель жили на природе.
Худой, загорелый, да и одежда в пятнах от травы.
Парень смущенно посмотрел на разодранный выше плеча рукав, почти
потерявшие свой цвет от пыли военного покроя штаны и нетерпеливо
напомнил:
– Билет, пожалуйста!
– Какой суровый! – хмыкнула девица и склонилась над аппаратом. –
На чье имя пробивать билет?
– Шелдон Диссон.
Потеснив покупателя, к кассе протиснулся светловолосый мальчишка
лет семи и просунул в окошко большую черную крысу.
В тот же миг сонная июльская тишина вокзала вдребезги
разлетелась мириадами вибрирующих ужасом частичек и пронзила уши
парня с мощностью взрывной волны. Отпрыгнув в дальний угол своей
каморки, билетерша неистово визжала, тыча пальцем в не менее
испуганного грызуна. Жилистая рука парня автоматичеси схватила за
шиворот хохочущего сорванца, а глаза тревожно обежали
встрепенувшийся полустанок. Полная женщина в нелепой желтой шляпке
замерла над открытой дорожной сумкой, старик-дворник уронил метлу,
у кромки перрона перестала ругаться молодая супружеская пара.
Сухонькая аккуратная старушка в голубом платье сокрушенно
всплеснула руками и решительно направилась к кассе.
– Ох ты ж, горе мое! – отвесив легкий подзатыльник маленькому
хулигану, воскликнула она. – Молодой человек, отпустите моего
внука, я сама задам ему трепку, обещаю!
Парень разжал ладонь. Старушка протянула в окошко кассы руку,
схватила забившуюся в угол стола крысу и поволокла насупившегося
мальчугана к лавочке метрах в пяти от кассы.
– Что ж ты творишь, Дин? – расстроенно причитала она по пути. –
Зачем подкинул Булю кассирше? Почему все время озорничаешь? Разве
не знаешь, что случается с теми, кто нарушает правила?
– И что же? – нагло ухмыльнулся мальчишка. – Их ставят в угол
или лишают сладкого?
Старушка хотела ответить, но ее опередил дворник. Грозно
нависнув над сорванцом, он зловеще проговорил:
– Их отдают на растерзание инкаторам!
Дин отступил на шаг, прячась за бабушкину спину и уже оттуда
осторожно спросил:
– А кто такие инкаторы?
– Три лютых демона, которых король поставил следить за порядком,
– тем же мрачным тоном ответил дворник. – Если ты сделаешь или
замыслишь что-то плохое, то инкатор заберет тебя в свои страшные
подземелья, откуда никто не возвращается живым!
Мальчик поднял на старушку испуганный взгляд.
– Ба? – с надеждой, что его разыгрывают, позвал он. – Это
правда?
– Да, Дин, правда, – тихо подтвердила она. Ее напрягшееся лицо
убедило внука куда сильнее слов.
– И что они будут делать со мной в этих подземельях?
– Все, чего ты больше всего боишься! – прокаркал дворник. –
Инкатор видит тебя насквозь, читает твои мысли, знает все твои
страхи. Если ты боишься змей или крыс, то он бросит тебя в яму,
кишащую этими тварями и будет смотреть, как они рвут тебя на части.
Если боишься ножей, то разрежет тебя на маленькие кусочки и
заставит тебя их съесть.
