Маша Антонова
— Даш, ты дома? — зашла я в нашу квартиру, пытаясь определить
местонахождение сестры.
— Угу, — раздался голос из комнаты.
Сняла кроссовки и потопала в бывшую спальню мамы. Там моя
близняшка во всей красе готовилась клеить обои — шапка из газеты,
рабочий комбинезон, клетчатая рубашка, а в руках кисти и ведро со
свежесваренным клейстером.
— А что меня не подождала? — покачала я головой, наблюдая, как
мимо пробегает наш полосатый кот Пират.
— Да ладно. Как тебе? — ткнула она в нарезанные полотна
бумаги.
— Скажу, как увижу, — пришлось обойти стремянку, инструменты и
приподнять краешек флизелина.
Дашка в своем репертуаре. Сканди наше все. И как только
кирпичную кладку не купила?
Я смотрела на обычное белое полотно с градиентом в серый.
Заурядно, без души и скучно.
Мне больше нравилась атмосфера уюта и древностей, чтобы весь дом
напоминал избушку ведьмы. Дай волю, по потолку пойдет дикий плющ,
будут висеть кадки с цветами, по стенам развешу амулеты, разложу
статуэтки, подушки, свечи. Вся эта необходимая куча мелочей,
характеризующая хозяина... Я же буду передвигаться по квартире
исключительно в цветастом халате... с котом или с
много-кошками.
Но сестра говорила, что это стиль старой бабки, а нам всего по
двадцать пять лет.
Так и не придя к компромиссу, просто сдалась. Шутка ли, она ж
упертая, как баран. И прямая. А еще в честной схватке меня сделает
меня, как пить дать. Точнее, еще лет восемь назад мы такое
практиковали, подравшись из-за помады на выпускной. Близнецы это
вам не шутки. Это вечное сравнение и соревнование. Так что я не
рисковала.
— Присоединяйся, — бодро возвестила она, — окуная кисточку в
клейстер.
— Дай, хоть переоденусь, — закатила глаза и прошла в свою
комнату, пытаясь увильнуть от ремонтных работ.
На моей кровати возлежал он — наш глава дома и вечно голодная
заноза в одном интересном месте. Подкидыш, оборванец, драчун,
невероятно крупный и мощный кот Пират, в чьих предках отметились
мейн-куны, об этом говорили характерные кисточки на ушах.
Очень хотелось подойти и погладить пушистую полосатую шерстку,
но этот мальчик, если не в настроении, может знатно руку закусить,
так что потом не отдерешь.
Эх, обойдусь. Даша долго ждать не будет. Надо торопиться.
Через час, осматривая проделанную работу, моя сестренка
произнесла:
— Минус ремонта своими руками в том, что недостатки видишь, а
сами руки оторвать некому.
Я поджала губы. Она чертовски права. Обои пузырились, швы не
сходились, пришлось ровнять их внахлест и пользоваться девизом: «Да
и так сойдет!»
— М-м-м-м, — промычала неопределенно, — может, все-таки
рабочие?
— Нет, — уперлась Даша, — сами все сделаем, не пущу сюда никого,
— и обиженно посмотрела на меня.
Год назад умерла мама, оставив нам с сестрой огромную трешку в
Москве. В наших комнатах все было устроено так, как нам нравилось,
а из маминой мы решили сделать уютную гостиную. Почему так быстро
принялись за ремонт? Потому что хотели выгнать грустные
воспоминания о ее продолжительной болезни и вновь наполнить это
помещение чем-то радостным, заботливым и родным.
Я пожала плечами. Даша в приступе ярости топнула ногой, пугая
еще одного нашего сожителя — ротвейлера Бали.
Пес был труслив, но очень дружелюбен.
— Что ж у нас все не как у людей? — злилась она.
— Ну мама часто приговаривала, что мы ведьмы, — съехидничала,
пытаясь поднять ей настроение.
— Прокляну, Машка, — ухмыльнулась сестра и, резко развернувшись,
случайно задела ведро с остатками клея. — Жеваный крот! — крикнула,
наблюдая, как жижа растекается по полу.
— Досадненько, — согласилась я, осматривая пострадавший
участок.
Неожиданно вокруг нас замерцали стены, засверкали золотые
огоньки разного размера, сужая пространство и заставляя нас
двигаться к центру комнаты.
