— Ах, ты сволочь! — рычала я на своего парня и заносила руку со сковородой. — Я ради нашего будущего пашу как лошадь, не жалея сил и времени, а что получаю взамен? Кучу упрёков и твои фривольные мыслишки по поводу моей работы? Тебе перед донатерами не стыдно, что тебя баба содержит, а твоих игровых хватает только на коммуналку оплатить?
— Мне аудиторию надо собрать и запустить «Твич», — не успокаивался Аслан, — а что ты делаешь для меня взамен? Раздвигаешь ноги, перед каждым, на кого укажет твой менеджер? Я тебе давно говорил, бросай свою идиотскую затею! Не получится из тебя модели! Ты страшная для этого и дохлая, и лицо у тебя глупое!
— Так какого чёрта ты с такой живёшь? — не выдержала я и запустила в него сковородкой, которую уже минут пять держала в руках. — Чтобы деньги в Москве на хату не тратить? Это моя квартира, я на неё заработала, а ты можешь выметаться и не смей говорить, что я о тебе не заботилась. Да я всё готова была сделать, а ты только и можешь, что на диване с пивом лежать и ныть, что твой контент не залетает!
— А то сама не знаешь, — зарычал он в ответ, — не понимаешь, что это не вам бабам лифчик напялили и сиськами перед вебкой потряс и всё тебе и подписчики, и охваты, и донаты! А тут сиди, из пальца высасывай, первым старайся успеть. Да только где я, и где игроки с папиными карточками и с лутом на лям, а то и больше. Тут как ни крути, костьми надо лечь, а выбраться. И тут какого же это узнать, что твоя баба ноги раздвинула и получила и квартирку, и новенькую беху, и отдых на Мальдивах. Что думала, я не узнаю, что ты в проститутки, а не модели подалась!
— Как у тебя, у мерзопакости такой, язык вообще поворачивается, такое мне в лицо говорить? — моему возмущению не было предела. — Я для тебя, чёрт проклятый, пахала денно и нощно. Подарок хотела сделать, порадовать поездкой на курорт. Я весь гонорар за премию «Мисс Июль» спустила, на такого неблагодарного идиота, как ты! Да лучше бы я себе портфолио обновила. Или как Марьяна, сиськи сделала! Так нет же, на тебя, всё в дом. Вот я дура! Собирайся и выматывайся из моей квартиры. Чтобы через час и духу твоего тут не было!
— Ты вообще понимаешь, что несёшь? — надвинулся он на меня и попытался ухватить за запястье. — Мало того, что опозорила меня перед всеми, начав раздвигать ноги перед кем попало, так теперь ещё и упираешься. На колени и вымаливай прощения, пока я ещё добрый и не приложил твою морду об сковородку, которой ты меня пыталась задеть.
— И как я могла с тобой жить! — моя истерика набирала обороты. — Дура! Лучше бы ты в моей жизни не появлялся. Посмеешь меня хоть пальцем тронуть, и я вызову полицию, а потом сниму побои и затаскаю тебя по судам. И даже не пытайся меня переубедить. Собирай вещи и выметайся из моей квартиры!
— Как смеешь повышать на меня голос, овца! — звонкая пощёчина огласила квартиру.
— Я вернусь через час, и если ты не уберёшься, то я вызываю охрану комплекса и тебя вышвырнут силой, — развернувшись на каблуках, я медленно побрела к выходу.
— Кто тебе разрешал уходить, — он резко дёрнул меня за волосы, и я упала на колени. — Я недоговорил, ты смеешь делать так, как считаешь нужным? Удел бабы быть покорной. Сейчас я тебя научу уму-разуму, чтобы не смела мне перечить! Так нравится ноги раздвигать, так всех моих братьев и друзей обслужишь! Чего только перед богатенькими жирдяями задницей трясти, простых смертных тоже облагоденствуй.
— Убери от меня руки! — взвизгнув, я дотянулась до сковороды и заехала ему по наглой роже, которая была в пределах моей досягаемости.
Вырвавшись из его хватки, я, даже не обуваясь со всех ног, рванула в коридор. Выскочив за дверь, я первым делом хотела бежать к лифту, но здравая мысль о том, что не факт, что он сейчас на двадцать первом этаже подстегнула к лестнице. Пробежав семь пролётов, я наугад дёрнула дверь и влетела в холл подъезда. Прижавшись спиной к стене, я перевела дыхание и медленно постаралась смириться со всем происходящим. Сколько я так простояла, не знаю, но, когда лифт открылся и старушка с тележкой выкатилась из него, я сиганула внутрь. Лишь бы он меня не настиг.
