1 ЧАСТЬ.
Был февральский полдень. Солнце под 66-й параллелью выходило из-за макушек лесных великанов всего на несколько часов и, не успев как следует порадовать местных обитателей, пряталось за ними вновь. После скуки полярных ночей и унылого воя вьюг даже этот крохотный отрезок света был для обитателей Приполярья бесценным даром.
На берегу реки, на самом краю затерянной деревушки, приютился мой новый дом. Пожалуй, он отвечал всем требованиям северной суровости: состоял из одной комнатушки и тесной кухоньки, да ещё с навесом для дров и всякого бытового хлама.
О, утро! Как я тебе рад! Золотистый луч окрасил отроги скалистых гор, засверкал, отражаясь от снега и льда. Распахнулась дверь, и обжигающий дух мороза проник в избушку.
Не менее пятидесяти! – решил я, ощущая, как холод захватывает комнатушку. – Ну что же! Сегодня будет прекрасный день! Ветер унёс тучи на север, и на смену снегопадам пришли лютый холод и чистое небо.
Я хотел было умыться, но стоявшая у двери кадка с водой промёрзла слишком глубоко. Ни рукой, ни кочергой не разбить. За ночь изба сильно остыла, о чём красноречиво свидетельствовала коричневая льдинка в котелке, ещё вечером служившая чаем.
После купания в снегу я, посвежевший и страшно голодный, отправился в избушку заниматься мелкими делами, которых требует чинный северный быт. Это заготовка и колка дров, топка печи, приготовление пищи. Ещё можно добавить рыбалку и охоту, что, конечно, требует от исполнителя определённого навыка и сноровки.
Печь я сегодня топить не буду. Свежеколотые дрова лежат в поленнице, а растопка так и ждёт искры, чтобы вспыхнуть весёлым огоньком. Они так и останутся и будут терпеливо дожидаться моего возвращения. Возможно, несколько недель, а то и месяцев.
Уже собрана внушительного размера котомка, она станет моим лучшим другом на весь отрезок времени, который суждено провести мне в скитаниях по просторам безлюдного севера. А по окончании путешествия вновь займёт своё скромное место на стенке, над самой кроватью, чтобы каждый раз, когда я утром открою глаза, напоминать мне о канувших в прошлое приключениях, о пройденных тропах.
Тоскливо скрипнула закрывающаяся дверь. И вот, мой маленький дом позади. Вытоптанная в снегу тропка петляет меж разбросанных построек. Несколько рыбацких хижин приютились на самом краю берегового обрыва. Вьётся дым из кирпичных труб. Лают собаки. Вдруг меня окликают. Старший заведующий местного отделения санной почты машет рукой, приглашает зайти в избу.
– Далеко собрался? – спрашивает заведующий, окидывая внимательным взглядом меня и внушительную котомку с притороченными лыжами.
– Допрос? – я щурюсь, возможно, хитровато. – Не таюсь, только времени нет на разговоры.
– Снова в путешествие? Как же! Дело у меня к тебе! – и он замолкает, буравя взглядом.
– Я вас слушаю! Говорите скорее, мне не досуг!
Заведующий подошёл к карте и провёл рукой по берегу реки.
– Два месяца назад в этом районе пропал наш человек, доставлявший почту в отдалённые посёлки старателей. С ним были важные документы, утеря которых будет болезненным ударом для некоторых людей, в том числе и для меня. Человек он надёжный, бывалый охотник, хорошо знакомый с окрестными территориями. Возможно, болезнь или несчастный случай. Вдоль реки, через каждые 50–70 километров, расположены избушки охотников, многие разрушены… Я бы хотел… Ну, чтобы ты прошёл по его маршруту!
В комнате настала тишина.
– Я согласен, – пробормотал я. – Это, конечно, меняет планы, но, думаю, можно отложить исследования хребта до следующего раза.
Заведующий почтой схватил мою руку и потряс её в знак глубокой признательности.
– Может, хоть следы найдёте, хоть что-то, проливающее свет на эту историю, а в случае обнаружения почтовой сумки, – он выдержал эффектную паузу, – будьте уверены, вас вознаградят!
