Неторопливо смакуя утренний кофе, я вслушиваясь в веселый гомон птиц, и вздрогнула, когда мои псинки дружно кинулись бежать по коридору и устроили тарарам.
Собачонки лаяли как оглашенные, кидаясь на дверь: Данка «выстреливала» мелкими высокими тявками, Сюшка – серьезными ритмичными гавками.
Я заглянула в глазок. На лестничной клетке никого не было. Что могло так возбудить шпицуль? Открыла дверь (от чего песинки просто забились в истерике и стали разминаться, подпрыгивая и готовясь к драке). Передо мной сидел пес, великолепная австралийская овчарка. Он очень серьезно смотрел мне в глаза. Какое-то темно-красное пятно на полу заставило меня отвести взгляд. Около задней ноги пса растекалась лужа крови… Он был ранен!
Я засуетилась: надо срочно тащить пса в ветеринарную клинику! К счастью, она рядом… Но я овчара не донесу… Сумка на колесах! А как его туда засунуть?..
Пес оказался просто гением: сразу все понял, аккуратно заполз в положенную на пол сумку и тихонечко постанывая попытался устроиться поудобней.
«Паспорт! – спохватилась я. – И деньги!»
Только в лифте, краем глаза заметив коричневатые пятнышки на полу, я сообразила, что выскочила из дома не переодевшись. Но возвращаться не стала, добегу…
Конечно, вид встрепанной старухи в халате и тапочках, тащащей за собой сумку на колесах с собакой, вызывал некоторый шок. Насчет «добегу» это, признаться, преувеличение, овчар был тяжеленный.
– Помогите! Помогите! – Я стала кидаться к прохожим. – Пес ранен, клиника рядом, помогите дотащить! У него кровь из лапы хлещет!
Молодой очкастый и очень серьезный парень поднял сумку и почти побежал.
– Я очень тороплюсь, донесу сумку до остановки и поставлю, дальше еще кто-нибудь поможет.
Пес высунулся из сумки и лизнул руку парня. Тот растрогался:
– Ладно, добегу до клиники. Но ждать Вас не смогу.
Я спешила изо всех сил. Налегке это мне удавалось.
В ветеринарной клинике пса сразу повезли на операцию, я оформила на него заявку и вышла отдышаться. Потом зашла обратно, где санитарка передала мне собачий ошейник и сунула в руку пулю. Я посмотрела на женщину в отчаянье…
– Да ничего с ним страшного, все зашили, жить будет, только похромает немножко, – успокоила она меня. – Стрелял в него какой-то подлец… Ты говоришь, нашла пса? – Я кивнула. – Там на ошейнике телефон написан, позвони, авось хозяин приедет, а то как ты его обратно потянешь? Он после наркоза сегодня вообще ходить не сможет.
– Я телефон с перепугу забыла…
– Звони отсюда, только быстро.
На ошейнике было написано «Джошуа» и номер телефона, почему-то с добавочным. Позвонила. Серьезный мужской голос произнес:
– Коммутатор ФСБ, назовите добавочный номер.
Я икнула от неожиданности, но назвала. Послышались гудки и голос, тоже мужской, но постарше, рявкнул:
– Слушаю!
– У меня тут ваша собака, она ранена, ходить не сможет, ее надо забрать… – Я затараторила.
– Какая еще собака?! – Голос рявкнул еще настойчивей.
– Джошуа… В него стреляли, я притащила его в ветеринарную клинику, он сейчас от наркоза отходит…
– Как зовут?
– Ольга Руслановна…
– Да не Вас, пса!
– Джошуа… На ошейнике так написано.
– Как он ранен?
– В него стреляли. Вот мне пулю ветеринар отдал, вытащил из лапы, толстая такая…
– Лапа? – В голосе прозвучало подозрение.
– Да какая лапа?! Пуля! Откуда толстые лапы у австралийской овчарки?!
– Так. Вы сейчас где?
– В клинике. Это…
– Знаю, звонок уже пробили. Ждите там, сейчас приедем.
– Только поскорее, я в халате и тапочках выскочила, боялась за Джошуа. И носилки захватите, ему ходить пока нельзя.
