Высокая стройная девушка с длинными темными волосами и карими глазами резко остановилась. Дети, с которыми она играла в догонялки, от неожиданности врезались в нее и, заливаясь звонким искренним смехом, на который способны только малыши, накинулись:
– Мы тебя поймали! Поймали! Теперь ты́ нас догоняй!
Но она не слушала. Ей что-то показалось. Что-то незнакомое. Что-то опасное. Она принюхалась. Чужой запах. Много чужих запахов. Сильных. И очень свежих.
Кира приставила палец к губам, показав, что детям нужно затихнуть, опустилась на четвереньки, закопав ладони в прошлогоднюю опавшую листву, и замерла, обратившись в слух. Несмышленому человеку могло показаться, что воцарилась абсолютная тишина. Но Кира знала, что это не так. Жизнь кипела за каждой травинкой и под каждым кусточком в необъятном лесу: копошились насекомые, строя невообразимые дома, сновали звери в поисках пищи, щебетали птицы, обсуждая, вероятно, последние новости из мира животных и людей. Но было что-то еще… Что-то неродное… Вот оно! Тяжелые шаги большого количества людей. Негромкие переговоры на вроде бы незнакомом ей наречии перемежались со взрывами хохота и бряцанием оружия.
Поднявшись, она поглядела на ребятишек – они застыли, боясь пошевелиться, а один, повыше и постарше остальных, даже осел на землю, будто его не держали ноги. С тяжелым сердцем – не хотелось оставлять детей в лесу без присмотра – Кира скомандовала:
– Бегите домой. Только не шумите. Живо!
И детишки бросились наутек, только пятки засверкали, а Кира бесшумно, словно паря в воздухе, помчалась догонять вооруженных чужаков.
Спустя какое-то время она их настигла и затаилась. По всей видимости, незнакомцы решили разбить лагерь – ставили палатки, собирали хворост, искали воду.
Это был многочисленный отряд – человек пятьдесят, а может, и сто. Все тяжело вооружены. Почти все. Кроме двух державшихся особняком мужчин, одетых в легкие льняные рубашки, свободные штаны, но без обуви. Кира принюхалась, однако ветер уносил их запах в другую сторону.
Она и сама ходила босиком и никогда не могла понять людей, которые носят неудобную, стесняющую движение, еще и такую шумную обувь, объясняя это только тем, что у них слишком нежные ножки. Возможно, эти двое были исключением из правил, либо же они были…
– Тузик, ко мне! – раздалось неподалеку от нее, затем последовал призывающий свист, и Кира пригнулась к самой земле.
Она не сразу смогла разобрать, что именно сказал чужеземец, но слова были отдаленно похожи на ее родной язык, поэтому с трудом, но она все же поняла его речь.
Интересно, подумала Кира, ведь она не чует собак. Кого же чужеземец позвал?
Посмотрев вновь на двух мужчин, она догадалась. Те устало переглянулись друг с другом, неодобрительно покачали головами, перекинулись несколькими словами. Один, тот, что выше и стройнее («И симпатичнее», – промелькнуло у нее в голове), успокаивающе приобнял второго, коренастого, полноватого парня, и что-то начал ему объяснять.
– Паршивая псинка! Долго тебя еще ожидать? – раздался тот же самый голос.
И невысокий парень, все так же качая головой, понуро побрел в сторону зовущего.
Кира хотела узнать, о чем они будут говорить, но посторонний звук привлек ее внимание. И, судя по тому, как встрепенулся второй мужчина, не только ее.
Она повернула голову на звук, принюхалась, прищурилась и неподалеку разглядела знакомую маленькую худощавую фигурку, неумело прячущуюся за деревом. И устремилась туда.
– Максим, что ты здесь делаешь? – почти одними губами проговорила она, обращаясь к мальчику лет семи, смело выглядывающему из-за ее плеча в сторону отряда.
– Пришел тебя защищать. Кто это?
– Тихо! – Кира быстро притянула мальчишку к земле, практически полностью прикрыв его собой.
