Пахло жутко. Чем-то гнилым,
отсыревшим и плесневелым.
Сергей Одинцов с трудом разлепил
глаза и ничего не увидел. Но вскоре глаза привыкли к сумраку, и он
обнаружил, что находится в каком-то темном тесном помещении шагов
десять в длину и столько же в ширину. Нависающий над головой
потолок, с которого равномерно капала холодная ржавая вода.
Кирпичная кладка стены, узкое окно, забранное решеткой. За ним
темнота. И деревянные нары, покрытые какой-то дерюгой, а на этих
нарах он сам и лежит. Вот так ход конем. К этому он явно не был
готов.
И как он здесь оказался?
Серега приподнялся на локтях и сел
на нарах. Беглый осмотр ничего не дал. Сам вроде цел. Хотя все тело
болит, словно предыдущие несколько дней он провел на каменоломне.
Рубашка в дырах, штаны грязные. Да, ничего не скажешь Положеньице.
И где он так успел наприключаться. Попытка вспомнить, ни к чему не
привела. Кажется, память отшибло начисто, видно одним из тех
крепких ударов, чей след остался на рубахе. И впрямь ему удалось
разглядеть на плотной ткани рифленый оттиск чьей-то подошвы.
Ничего память вернется. В свое
время. Сейчас надо решить, как отсюда выбраться. Явно, каникулы в
каземате ничего хорошего не предвещали.
Сергей поднялся, добрел до дверной
решетки, вцепился в нее как утопающий и попробовал выглянуть
наружу. Даже голову попытался протиснуть сквозь прутья. Впрочем,
безуспешно.
Все что ему удалось разглядеть это
темные камеры напротив и слабо шевелящиеся тени внутри них. Теперь
стало ясно, что камеры обитаемы. Вдали справа виднелся коридор,
единственное освещенное место. Но до него далеко, и людей не видно.
Да, негусто. Можно было крикнуть, позвать кого-нибудь из живых, но
отчего-то Сергею не хотелось это делать. Ему очень не нравились эти
тени в камерах напротив. Мало ли кто там прячется. Может, какие
бандюки, а может и монстры, пожирающие людей заживо, как в
голливудских блокбастерах. В свое время он пересмотрел их в большом
количестве.
Одинцов вернулся на нары, забрался с
ногами, обхватил руками коленки, скрючился и задумался. В этой позе
ему всегда мыслилось лучше всего. Правда, заниматься мыслительным
процессом на больную голову, очень сомнительное удовольствие. Но
другого выхода не было. Чтобы понять, как выбраться из этой
западни, надо сначала разобраться, как он сюда угодил.
Посидеть, подумать ему толком не
дали. За дверной решеткой послышались тихие шаги, скорее и не шаги
вовсе, а старческое шарканье. В первую секунду Серега подумал, что
это тени из соседних камер выбрались на свободу и теперь ищут, чем
бы можно было поживиться. Каким-нибудь сладким мясом. Чего только в
голову не придет!
В коридоре между камерами показалась
невысокая сгорбленная фигура. Она застыла напротив его номера.
Серега тут же почувствовал чужой изучающий взгляд. И вскоре
раздался противный скрипучий голос:
- О! Очнулся болезный. Сейчас
пошамкать принесу.
Фигура еще постояла с минуту, словно
ожидала ответа, а затем исчезла из поля зрения.
Одинцов не успел досчитать до
двадцати, как его тюремщик вернулся. Сперва появился всполох света,
пляшущий по стенам и решеткам камер, а затем появился хромоногий
человек в кожаной грязной куртке на развязанных шнурках, кожаных
замызганных штанах и сапогах со стоптанными каблуками. Ничего себе
рокер на пенсии. Только металлических заклепок на куртке и штанах
не хватало, да какой-нибудь фирменной футболки и банданы с
логотипом известной команды, типа «Ария» или «Iron Maiden». Ничего
этого и в помине не было, зато на поясе старичка хиппаря висел
самый настоящий меч в потертых ножнах. Похоже, его давно не
извлекали из ножен. В одной руке старичок сжимал факел, которым и
освещал себе дорогу, а в другой металлическую миску с обещанным
ужином.
