Время к вечеру. К Дагорским лесам подкрадывается мрак ночи,
принося с собой звуки просыпающихся хищников. Становится прохладно.
Нам стоит ускорить шаг.
Я оглядываюсь назад проверить обстановку. Никого нет, но это
временно. Через час в лесу будет шумно и нам лучше этого не
слышать. И уж точно не видеть тех, кто его создает.
Желтая листва опадает с деревьев и шуршит под ногами. Мы с
Катериной идем к городу по каменной дороге. Ее освещают фонари днем
и ночью. Над головой тяжелые серые тучи, пахнет сыростью и
мхом.
- Еще час и будем на месте, - прерывает тишину сводная сестра.
Ей пятнадцать, и она «мэрок» - неприкосновенная. В наших краях люди
до семнадцати лет находятся под защитой города и военных. К мэрокам
не применяются многие законы и запреты, - Мэри, может ты
передумаешь и придешь на праздник? На площади будут такие
гуляния!
Качаю головой, сжав губы в отрицании.
- Нет, Катерина, меня там не будет.
- Но…
- Не надо. Не уговаривай.
- А, ну да. Ты считаешь, что это пир во время чумы? Но все
совсем не так. Людям нужны положительные эмоции. Разве так плохо
быть счастливым?
- Я не против того, чтобы люди радовались, - сдержанно улыбаюсь,
чтобы приободрить девушку. Она одета в голубой плащ не по размеру.
Другого не нашлось, а обозначить ее статус для перехода было
необходимо. Голубой – цвет юности. Пока она в нем, ей ничего не
грозит, - Однако на меня не рассчитывай. Я доберусь до своего блока
и лягу спать. Очень устала.
- Как скажешь. Я хотя бы попыталась, но надежды было мало. Не
припомню, чтобы ты проводила время с городскими.
- Не расстраивайся, Катерина.
Я легонько качаюсь руки сестры в знак поддержки. Сестра не в
обиде. Она привыкла.
Катя считается мне сводной по отцу. Она его дочь от второго
брака и долгое время я вообще ничего не знала о ее существовании,
пока не случилась беда – родители погибли в Дагорских лесах. На
протяжении пяти лет Катерину опекаю я. Временами бывает непросто,
особенно с работой и жильем, за которое приходится платить.
Моя мать в этом помогает слабо. У нее всегда есть более важные
дела, да и мы плохо ладим в последнее время. Сильно отдалились на
фоне личных разногласий, включая вопрос опеки над сестрой.
Но как я могла бы бросить девочку?
Катерина белокожая блондинка с яркими голубыми глазами. Волосы
кудрявые, вечно убраны в пучок. Сейчас она поникшая, но все так же
цветет юношеской нежностью. Пылает румянец на щеках, тонкие губы
поджаты, а круглый, будто слива, подбородок, чуть подергивается.
Она поглощена мыслями о нарядах к празднику, ведь там будут ребята.
Нужно надеть красивое платье, чтобы его непременно было видно
из-под серого пальто, в которое одеты все горожанки.
Мы возвращаемся с Хребта Морозного, с лекарствами для животных.
Чтобы добыть их, пришлось идти на обман. Я часто так делаю и
маскирую препараты в рюкзаке с яблоками. Торговля за пределами
Дагора запрещена. Ее курируют военные Темного Горизонта. Те, кто
были врагами, но стали нашими защитниками.
Издалека доносятся крики вороновых птиц. Плохой знак. Мы с Катей
ускоряем шаг, и я слишком поздно оборачиваюсь назад. Из-за поворота
к нам идут двое человек.
- За нами военные. - шепчу Катерине. Та вздрагивает и хватает
меня за руку.
- Что теперь?
- Не знаю. Что бы ни случилось, не говори с ними. И не вздумай
спорить. Веди себя тихо, как мышь.
Катя поджимает губы, чуть наклонив голову. Она прекрасно знает,
как надо вести себя с Темным Горизонтом, вот только в дагорских
лесах произойти может всякое.
- Эй вы! Стойте!
Мы разом замираем. Я оборачиваюсь и вижу, как к нам приближаются
мужчины. Высокие, сильные с оружием наперевес. Тот, что без маски,
седовласый, хватает Катерину за плечо. Он отнимает ее корзинку и
вытряхивает содержимое на каменную дорогу. Красные яблоки катятся в
разные стороны, следом падает белая кружевная салфетка. В этот
момент второй, тот, что в маске, направляет ствол своей винтовки
мне в грудь.
