Кушкафтар ужасала и заставляла трепетать только от одного своего вида. Однако если с этим ещё можно было справиться, то вот распространяемая ею «Ужасающая аура» буквально выдавливала воздух из лёгких, заставляя сердце болезненно трепетать, а ноги терять всякую силу.
Именно по этой причине в сложившейся ситуации Рамазан, как опытный сахиир, не мог надеяться на помощь своих учеников. Даже наоборот, как бы ни были талантливы его подопечные, им следовало немедленно отступить, потому как они были ещё не обучены сражениям против таких чудовищ, как кушкафтар.
Более того, если Шахбан и Гаджибуба, будучи юношами восемнадцати зим отроду, ещё могли хоть как-то противостоять твари. То их ровесница Айша уже проявляла признаки того, что почти попалась в ментальный захват монстра, а потому в любой момент могла потерять контроль над собой и ударить своих товарищей по команде в спину.
Будь одарённая девушка чуть старше и опытнее, её пол уже не играл бы в бою с кушкафтаром такого решающего значения. Однако сейчас она одним своим присутствием манила чудовище сильнее, нежели пролитая в каспийские воды кровь привлекает и сводит с ума двухлапых гигантских акул.
Ведь если мужчины для кушкафтара были просто-напросто едой, то именно из взятых под ментальный контроль молодых женщин эти монстры позже неведомым образом создавали себе подобных тварей. А рисковать жизнью мальчиков и судьбой своей, чего уж там, любимой ученицы Рамазан себе позволить не мог! Он и так уже сильно их подвёл, не сумев при всём своём опыте, заранее определить, что они попали на территорию кушкафтара.
Выглядевшее как жуткая горбатая старуха трех с половиной метров ростом чудовище, до того просто наблюдавшее за людьми и словно бы принюхивавшееся своим неестественно меленьким, горбатым носом, оно вдруг распрямилось во весь свой рост. А затем, подняв руки к небу, извергло из своей клыкастой пасти жуткий визгливый вопль, который тут же разнёсся по всем окрестным предгорьям.
Чтобы не быть сбитым с ног разошедшейся от вопля ударной волной, почти полностью сорвавшей листву с ближайших деревьев, старший сахиир быстро приклеил себя живицей прямо к земле, словно он собирался пройтись по отвесной скале. Ученики же его оказались не столь проворными, и всех троих сбили с ног, протащив по траве и кочкам несколько метров.
– Айша, ты как? – рявкнул Рамазан, на мгновение оглядываясь, когда вопль монстра ослаб ровно настолько, чтобы ученики могли его слышать.
– Плохо! – с заминкой отозвалась девушка, первой поднимаясь с земли на свои всё ещё слабые ноги. – Она слишком сильная, я с трудом справляюсь!
Рамазан не ответил, только кивнув. Понятное дело, что в любом Тайном ауле, расположенном на восточных склонах Кавказских гор, с самого детства и одарённые, и неодарённые матери стращали своих дочерей тем, что, если те не будут слушаться, их заберут кушкафтары. Однако Рамазан даже почувствовал в своей груди тёплое чувство от того, что лично столкнувшись с подобным монстром, его обычно гордая и не терпящая собственных женских слабостей ученица, ответила честно. А не попыталась как в ранние годы ученичества, показать, что она ничуть не хуже мальчиков.
«С одарёнными девочками всегда столько проблем… – мысленно усмехнулся мужчина, вспомнив как яростно протестовал когда джамаат его Тайного аула „Хрюг“, назначил его командиром команды детишек, только что вышедших из мектеба для одарённых, среди которых была девочка-сахиир. – Но… Айша, я верю, что именно ты однажды как того желала, повторишь путь Великой Сапият и станешь второй женщиной-правительницей нашего Тайного Аула. Удачи…»
Видя, что кушкафтар приготовился атаковать его, стоящего на пути к столь вожделенной для монстра молодой девушке, Рамазан собрался с мыслями, откинув прочь бесполезные сейчас воспоминания. Быстро помолился Священному Древу Платану, попросив заодно, чтобы обвивающий его и защищающий змей обратил взор на его учеников, и громко рявкнул:
