Глава первая
Адреналин, острый и забытый, ударил в кровь. Она резко огляделась, вглядываясь в лица прохожих, выискивая в толпе длинное пальто и сумку через плечо. Но его и след простыл. Она не побежала его искать. Инстинкт, отточенный в Пыльной Лощине, подсказывал: за ней теперь охотятся. Но охота эта велась не с кольтами и винтовками. Она велась намеками, символами, призраками из прошлого. Катя разжала ладонь и снова посмотрела на звезду. B. C. Concord. Шериф. Хранитель порядка. И ее невольный союзник в том мире. Его знак здесь, в ее руке, мог означать только одно: границы между мирами, и без того тонкие, теперь истончились до предела. И шериф, каким-то непостижимым образом, знал об этом.
Она сунула звезду в самый глубинный карман джинсов, туда, где уже лежал амулет Джейкоба. Два артефакта. Два ключа. Два напоминания о жизни, которая не должна была быть реальной. Она посмотрела на Москву новыми глазами. Это был уже не просто город. Это было поле битвы. Битвы за правду. Битвы за возвращение. И она больше не была пассивной жертвой обстоятельств. Она была Лиззи Шоу, которая умела стрелять и выживать. И она была Катей, которая знала этот мир и его правила. Кто-то или что-то протянуло ей нить. И она не собиралась ее отпускать. Она повернулась и зашагала прочь от кафе, ее шаги стали увереннее, а во взгляде, устремленном вперед, загорелся знакомый огонь – огонь охотника.
Катя шла домой, не ощущая под ногами асфальта. В кармане ее джинсов лежали две холодные, тяжелые тайны, от которых горела ткань. Каждый прохожий, каждый взгляд, брошенный в ее сторону, казался угрозой. Она чувствовала себя как в первые дни в Пыльной Лощине – параноидально, с постоянно взведенным курком внутри. Она запирала дверь квартиры на все замки, чего раньше никогда не делала, и прислонилась к ней спиной, закрыв глаза. Тишина квартиры давила, но теперь это была не пустота, а напряженное ожидание. И тут в тишине раздался знакомый, нетерпеливый стук в дверь. «Так-так-та-так» – их условный сигнал с Максом. Катя вздрогнула, инстинктивно схватившись за карман. Сердце бешено заколотилось. Стоило ли открывать? А если это не он? А если это они?
– Кать! Ты там? Свет горит! – донесся из-за двери его голос, немного хриплый от холода.
Она выдохнула, почувствовав слабость в коленях от relief. Она отодвинула засовы и открыла дверь. Макс стоял на пороге с упаковкой пива в одной руке и пакетом с чипсами в другой. Его улыбка сползла с лица, когда он увидел ее. Потом полез обниматься.
– Боже, Кать, с тобой все в порядке? Ты выглядишь, будто увидела призрака.
– Впусти, – коротко бросила она, отступая вглубь прихожей.
Он вошел, бросил пакеты на пол и внимательно посмотрел на нее.
– Что случилось?
Она не ответила сразу. Она повела его в гостиную, жестом велела сесть на диван, а сама осталась стоять перед ним, сжимая и разжимая руки.
– Со мной сегодня кое-что произошло, – начала она, глядя куда-то мимо него. – После работы. В кафе.
Она рассказала ему. Все. О мужчине, похожем на Джейкоба. О своей истерике. О том, как он догнал ее на улице. И о звезде шерифа. Макс слушал, не перебивая. Его лицо постепенно становилось все более серьезным. Когда она закончила и, наконец, вытащила из кармана звезду, он не отшатнулся и не засмеялся. Он молча протянул руку. Она положила тяжелый металлический значок ему на ладонь. Он повертел его в пальцах, изучая потускневшую сталь, выцарапанные инициалы.
– И этот Михаил он просто дал тебе это и ушел?
– Да.
– И ты считаешь, что это…– он запнулся, подбирая слова, – Что это как-то связано с твоим сном?
– Я не считаю, Макс, – тихо сказала Катя. – Я знаю.
Он тяжело вздохнул и поднял на нее глаза. В них не было прежнего страха или недоверия. Была усталая, тяжелая озабоченность.
