Ох, неужели это мой последний день на свободе?
Я вытерла потные ладони о подол платья и подняла глаза на судью. Рыхлый мужчина с тремя подбородками прошелся по моей фигуре похотливым взглядом и самодовольно продолжил:
– Итак, госпожа Линда Керр, вы задолжали городу внушительную сумму…
– Я отдам!
– Бросьте, ваша работа приносит сущую мелочь, достойного образования у вас нет. От помощи честных горожан вы отказались…
Не удержавшись, я хмыкнула. Честных горожан? Это он про себя, что ли? Взять у него в долг под еще более конский процент, чтобы закрыть долг перед городом. А отдавать потом чем?
Хотя ясно чем. Сальный взгляд недвусмысленно намекал о желаниях судьи. Ну, уж нет! Я лучше буду городу отрабатывать. Улицы бесплатно подметать, мусор вывозить, заборы красить.
– Вы злостная должница, Линда Керр. Городские работы покроют ваш долг, но не излечат гнилое нутро.
Я напряглась. К чему это он ведет? Ладони снова предательски вспотели.
– Поэтому приговариваю вас к аресту и дальнейшей ссылке в трудовой лагерь для преступников.
Что?! И это за неуплату долга вовремя? Да это же сущая мелочь для города!
– Вы не смеете! – выкрикнула я.
– Еще как смею! – судья ехидно улыбнулся, довольно потряхивая всеми своими подбородками.
– Но у меня сын!
– Вот именно! Какой пример вы ему подаете! Итак, приговариваю Линду Керр к отбыванию в северном трудовом лагере сроком на три года. Без права на помилование.
Судейский молоток взмыл в воздух, заставив мое сердце болезненно сжаться.
Три года… И не просто городских работ, а трудового лагеря. Это значит, что ровно столько я не увижу Карена. Вот только протянет ли он столько без должного лечения?
– Прошу… – прошептала я, с мольбой глядя на судью. Тот лишь довольно хмыкнул, всем своим видом демонстрируя: поздно, милая.
Молоток не успел коснуться отполированной деревянной столешницы, когда дверь судебного зала с шумом распахнулась.
Взгляды нескольких десятков зевак, которые в качестве развлечения пришли посмотреть на заседание, устремились к входу. Впрочем, как и мой.
По узкому проходу между лавок шел высокий, статный брюнет. Его нахальная неторопливая походка и легкая улыбка на красивом лице настолько обескуражили судью, что он так и застыл с молотком в воздухе.
– Стоп-стоп-стоп, судья Морган, у меня для вас кое-что есть, – довольно проговорил брюнет и потряс в воздухе листом бумаги.
– Да, как вы смеете врываться? – наконец пришел в себя жрец правосудия. Подбородки снова затряслись, изо рта брызнула слюна, а лоб прокрыла испарина. – У меня заседание! Выйдите вон и дождитесь меня за дверью!
– Не могу, – нахальства в брюнете прибавилось, а улыбка стала шире. – Дело не терпит отлагательств.
– Я сказал – вон!
– Не нервничайте, Морган, времена нынче и так непростые! – Брюнет беззастенчиво уселся на край судейского стола.
– Да как ты смеешь? Кто ты такой? – судья побагровел, его голос срывался. – Охрана!
Честное слово, в этот момент я стала переживать, а выдержит ли его сердце. Все-таки возраст, да и лишний вес.
– Ой, да не шумите, – красавец лениво развернул лист бумаги и положил его перед судьей, аккуратно пригладив края. – Вот. Пришел спасти прекрасную даму от вашей… эм… справедливости.
Морган схватил бумагу, прищурился, потом еще раз. Затем неуклюже подхватил очки, нацепил их на нос и, громко сопя, начал читать.
– Это действительно официальное подтверждение…
– Конечно! – радостно воскликнул брюнет. – Вот, черным по белому. Долг перед городом в полном объеме погашен. Девушка свободна.
– Не может такого быть… Там было больше двух тысяч лун… Огромная сумма.
– Конечно, может! Вы что думали, я просто поболтать сюда пришел? – брюнет дружески хлопнул судью по плечу, отчего тот чуть не задохнулся. – Идем, красотка, ты свободна.
