Кровавая линия на траве стала узкой, прерывистой и её легко затаптывали скачущие сзади лошади. Отряд из десяти человек с собаками и лёгкими «лисьими» копьями был в разных гербах. У половины нарисован жёлудь на зелёном фоне, у пятерых – чёрные и белые сражающиеся рыцари на красном полотне. Впереди бежала пара лошадей, которая тащила повозку с привязанной к ней добычей – крупному волку.
Кони спугнули несколько ворон, сидящих на одной ветке, которые с громким криком поднялись над лесом – верный признак беды.
Было начало зелерона, но погода стояла холодная, поэтому, несмотря на зелёную землю, деревья не торопились одеваться в листву. Но Эберт уже радовался ярким лучам солнца и пению весенних птиц – он всегда лучше себя чувствовал с приходом тепла, пусть и незначительного. Сейчас даже на коне держался уверенно. Он откашлялся и попытался оправдаться:
– Я хотел дать тебе шанс, как хозяину владений, – обратился он к рыжему парню, который был высок и силён как дуб. Григор полностью соответствовал своему гербу.
Эберт понимал, что это плохая отговорка. Но нужно было сказать хоть что-нибудь, иначе его заподозрят в трусости. Он просто растерялся, когда тварь выпрыгнула на него! Кто мог знать, что травля лис превратится в охоту на волка. Откуда он вообще взялся?! Лес маленький слишком для такого зверя! Они ведь даже без доспехов выехали, так как не ожидали, что в дубовой роще будет какое-то животное крупнее собаки. От испуга Эберт просто пришпорил лошадь, надеясь, что она унесёт его от беды, но это лишь пробудило у волка инстинкт охотника. Что, впрочем, помогло вывести его прямо под копьё друга.
– Да ладно придумывать, ты просто испугался, – со смехом заявил Григор, отчего у Эберта в груди всё похолодело. Если о нём распространятся такие слухи, то это конец.
– Мой брат не так силён, как ты, но он храбр, – вступился за него Рейф, так как надо было защищать авторитет семьи. – Тебе ведь исполняется восемнадцать. Мы и договорились, что не будем проявлять инициативы. Если только нам не покажется, что зверь убежит.
Рейф стрельнул недовольным взглядом – конечно, его это бесило, раздражало плохое здоровье и трусость Эберта. Как и внешний вид: бледная кожа, тонкие и ломкие волосы, болезненные ногти и постоянный кашель. Для своих шестнадцати лет Эберт был слишком низким и худым. Рейф же вырос образцовым рыцарем: высоким, широкоплечим, храбрым и умелым бойцом. Он был всего на два года старше Эберта, но из-за постоянных болезней последнего, казалось, будто он родился на четыре-пять лет раньше. Хотя имелись и общие черты: курносый нос, чёрные волосы и высокие скулы.
Отец постоянно ставил в пример Рейфа, что сильно задевало Эберта. Вот и сегодняшний эпизод наверняка выльется в получасовую лекцию. Хорошо хоть Григор вряд ли подумает что-то плохое. У него с Эбертом были отличные отношения. Но рядом скакали слуги и вдобавок оруженосец друга – приходилось отстаивать родовую честь дома.
– Раз так, надеюсь, вы покажите свою силу и мастерство на турнире у Тормотра, – не замедлил сострить Григор.
Отец Эберта – сэр Виланд Аремин – имел небольшое поместье и всего лишь несколько деревень. Ни леса, ни реки в имении не было. Так что на охоту приходилось ездить к соседям или сюзерену барону Тормотру Алму. Поэтому Эберта ждало не наследство, а либо рыцарский орден, либо одежда священника. А с его здоровьем неизвестно, где будет хуже.
– Конечно, покажу, – захохотал Рейф. – Я выпью весь эль, выиграю все призы и отымею всех дам.
– Ты имел в виду крестьянок? – поправил его Григор.
Рейф, как и многие другие рыцари, любил портить селянок, отчего возникали конфликты, которые, впрочем, редко приводили к каким-то последствиям. Но это если дело касалось своих крестьян. С личной собственностью можешь развлекаться как хочешь. Но трогать чужих крепостных не смей, иначе заплатишь штраф. Но Рейф говорил не о них, а о благородных. А за это рубили головы.
