– Смеркалось. В небесной глади плыл
лениво
Диск луны.
О дева! Ты ведь так
манила!
Как те вечерние харчи…
– продекламировал мой домовой, Хрюшавий, мечтательно возводя
глаза к небу.
– Че-е-его? Какие еще харчи?!
– возмутилась справедливо я.
– Ты не разбираешься в поэзии!
– обиженно заявил домовой. – Не понимаешь моего тонкого
настроя души! Хотя, чего с тебя взять, деревенщина?
– Эй! Вообще-то это не тебя
пригласили в Академию Хлопса!
– Да хоть клопса! –
мерзенько заржал домовой. – Все равно такой, как ты, там не
место. Сама же знаешь, в академиях только богатенькие учатся. А
девы какие там, словно лебедушки! Беленькие, румяненькие, словно
яблочки наливные!
– А я тебе, значит, не
яблочко?
– Ты-то? Да вон, худющая
какая! Будто огрызочек…
– Ах ты! – я попыталась
поймать домового, но тот шустро соскочил с телеги и, цепляясь
маленькими пухлыми ручками за деревянные края, соскользнул куда-то
под нее.
Вздохнула, накручивая на палец
длинную темно-рыжую прядь, в лунном свете отливающую медью.
– Ты ведь знаешь, что такой шанс
выпадает раз в жизни. В Академии Хлопса есть только одно бюджетное
место для таких как я. И приглашение получают по жребию. Это чудо,
что я смогу там учиться….
– Чудом будет, если ты сможешь
оттуда не вылететь пробкой в первый же день, – донеслось
ехидное из-под днища. – Сгрызут тебя лебедушки-то, да
кровопийцы шейку твою понадкусывают… И ничего им за это не
будет!
– Я сама кого хочешь загрызу!
– фыркнула я, откидываясь на мягкой соломке и смотря на
небо.
Луна уже не светила так ярко, а небо
затягивало сизыми тучками. Что меня ждет в этой академии? Почему
судьба распорядилась, что место там должна была получить именно
я?
– Хрюшавий… – позвала
я.
– Чего тебе, Варвара
Алексеевна Безродная?
– Если стану великой магессой,
обещаю, что куплю самый красивый дом, какой только захочешь!
– Дурища! Ты по себе дом
выбирай! К тому же, уследи за большим хозяйством…
– У меня все равно кроме тебя
никого нет, – улыбнулась я. – А самой мне ничего не
нужно. Какой скажешь дом, такой и купим.
– Спи уже… До Стольнограда еще
всю ночь и половину утра трястись.
– Ага, сплю… – ответила
я.
Но все же, мне не спалось. В голову
лезли разные мысли. Как предчувствие. Вот неспроста меня позвали в
эту академию. Мне по жизни всегда не очень везло, а тут вдруг раз,
и счастливый билет… Не бывает так. Наверняка здесь какая-то
ошибка…
Однако, пока мы не прибыли на место,
узнать это точно не было возможности. Поэтому я закрыла глаза,
покосившись на унылого возницу, и мигом уснула.
***
– Порося! Ухи поросей! Копыта
поросей! Пятачки поросей!
– Хрюшавий, там для тебя запчасти
продают, – подмигнула я домовому, а тот насупился.
– В зад им их запчасти! Порочат
гордое имя! – огрызнулся домовой, важно шагая рядом со мной.
До Академии Хлопса оставалось
всего ничего. Высокие кривоватые шпили ее уже не казались размытыми
в тумане, а были предельно близко. Как раз рядом с ярмарочной
площадью мимо которой мы проходили.
У ворот, отделанных
безвкусной зеленой эмалью, мы остановились и вчитались в повешенное
на них объявление:
“Благородные леди и лорды,
просим вас проходить на зачисление через главный вход. Остальным –
задняя дверь. Серая. Напротив “Пытоблока”.
– Вот мне интересно… Если я не
благородная, мне тоже через эту серую дверь проходить? И что такое
этот “Пытоблок”? Кого там пытают?
– Нерадивых учеников, поди… –
хмыкнул Хрюшавий. – Пошли. Нам через главный вход.
Кивнув, я подхватила
длинную юбку платья и решительно прошла через ворота, направляясь
ко входу с колоннами. Одну из них подпирало мраморное изваяние в
виде пузатого до невозможности довольного собой мужичка в
расстегнутой рубахе и мешковатых штанах до щиколотки. Рядом с
шедевром сего скульптурного искусства стояла изящная табличка, на
которой золотыми буковками было сказано: “А.А.Хлопс. Основатель
магической академии. Всегда вам рад”.
