Антон Шилов никогда не сдавался – ему просто не приходилось
бороться. Разве что с тоской по матери в дошкольном возрасте. Но
тогда он был еще маленьким, и вся боль забылась. Почти
забылась.
После стольких роскошных лет, где он ни в чем себе не отказывал,
наступила черная полоса. И она так огрела его по темечку, что Антон
не до конца осознал случившееся.
Синий халатик Каролины – это, конечно, хорошо, но нужно
переодеться. Незаметно для себя Шилов добрел до выхода из закрытого
поселка. Дом Давида был на две улицы ближе к центру города, а идти
в таком виде…
Охрана комплекса проводила возбужденным свистом. Антон, не
раздумывая, показал средний палец. Нашли клоуна! Пусть знают свое
место.
Оглянувшись на пешеходном переходе, Шилов запахнул шелковые полы
и направился к ближайшей кафешке. Хотелось пожевать острый рокфор и
выпить кофе покрепче. И позвонить.
Разбирали сомнения, что здесь вообще продают такой сыр. А,
ладно! И гауда сойдет.
Затертая дверь моталась туда-сюда и звенела колокольчиком над
головой, как резанный поросенок. Она выпускала сытых и принимала
изголодавшихся посетителей. Антон смотрел сквозь стекло и понимал,
что тысячи раз проходил, вернее проезжал, мимо этой забегаловки на
своем ягуаре, но ни разу не был внутри.
Отражение в витрине очертило светлые кудри, сейчас до
безобразности не уложенные. В стекле синим пятном мелькнул халат,
что почти ничего не скрывал. Антон чувствовал себя раздетым, как на
сьемках белья для элитного журнала. Только сейчас это было
невыносимо унизительно.
Не обращая внимания на зевак, Шилов прошел дальше. Он людей
вообще редко замечал. Лучше делать вид, что их, навязчивых
простолюдин, не существует. Да и пусть знают, каким должно быть
идеальное тело.
Запустив пятерню в челку, Антон прогреб назад спутанные волосы.
Несколько дерзких локонов, выбравшись из общей кучи, прибавили
общему виду еще и рожки.
– Бред! – Антон дернул за патлы и слегка топнул ногой. Халат
почти распахнулся: пришлось бросать волосы и ловить пояс. С губ
непроизвольно вырвались грубые ругательства. – Ну, папочка! Набью
морду. Дай только добраться до тебя!
Молодые люди группой высыпали на улицу. Они бурно отреагировали
на наряд Антона. С треском запахнув халат, Шилов миновал любопытную
молодежь и пробрел внутрь помещения.
Приглушенный свет после яркого солнца занавесил глаза мутной
пеленой. Тишина опустилась на зал, будто кто-то потянулся к
пульту и приключил звук. Как только колокольчик отзвенел, голоса
набрали обороты и перелились в хохот.
Антон окинул злобным взглядом присутствующих. Смешно до жути.
Мелкие замарашки! Ну, ничего, он тут ненадолго.
– Могу помочь? – хихикая и прикрывая рот ладошкой, спросила
барменша. Из-под пышных ресниц блестели голубые глаза. Волосинки
отбрасывали тень на обсыпанные веснушками щеки: как пятна кофе, что
остались на белой скатерти.
Вцепившись в столешницу, Шилов хотел уже сделать заказ, но
осознал, что при себе у него ни копейки.
– Позвонить. Можно позвонить от вас?
Девушка кивнула, явно сдерживая смех и смущаясь до красных пятен
на лице.
Антон знал, что женщины от него тают, но на таких простушек он
никогда не засматривался. Они – пустые и неинтересные.
Посетители рассеивались по заведению и в основном ютились за
столами у окон. Легкая музыка играла со стороны игровых автоматов,
что подпирали стену, будто подвыпившие солдаты. Люди галдели и
оглядывались, заинтересованно разглядывая яркий наряд Антона. И
жевали. Противно жевали вредную пищу из набитых с горой
тарелок.
– Что? Веселый день? – добродушно сказал темный паренек справа.
Он медленно попивал из высокого стакана газированный напиток.
Шилов повернулся и скептически глянул на коротышку. Тот восседал
на высоком стуле, задрав ноги так, что казалось мебель вот-вот
накренится и, как дикий кабан, сбросит смельчака на грязный кафель.
Темные короткие волосы торчали неопрятно, будто их не расчесывали
неделю. Щеки румяные: настоящие наливные яблочки, а на руках жуткая
волосатость, в которой можно было легко спрятаться. На нем висела
безвкусная рубаха неопределенного цвета и желтые бесформенные
штаны.
