Мэйлисса
– Ис-тэ Согу, задержитесь, – громыхнуло на всю аудиторию.
Я вытянула шею, проверила воротник, чтобы лежал ровно и плотно
прилегал к коже, поправила идеально уложенные волосы, стянутые в
хвост, отряхнула с длинных черных рукавов невидимые пылинки и,
поднявшись со своего места, спокойно подошла к кафедре.
Посмотрела прямо в глаза ректору, искренне не понимая, что ему
еще нужно. Я ведь ответила на все вопросы по теме, даже больше.
Никто лучше меня его предмет не знает. Впрочем, как и любой другой
на нашем курсе.
Но так уж и быть, я никуда не спешу, внимательно послушаю
очередную попытку просто и банально меня задержать.
Пока адепты выходили, ли-тэ как-то явно разглядывал мое лицо, но
меня это ни капельки не трогало.
– Мэй…лисса, – он запнулся. Как всегда. – До каникул осталось
несколько недель.
– У меня не будет каникул, я домой не возвращаюсь, – присела на
край студенческого стола и, сложив на груди руки, со слабым
интересом разглядывала мужчину напротив.
Интересный феномен – белые-белые волосы. В одной из ритуальных
книг вычитала, что изменение цвета глаз, кожи, волос – это признак
изменения магической искры, другим словом, вмешательство. Что такое
изменил ректор, что вдруг белоснежным стал? Кто-то говорил, что это
после войны, еще той, когда Полог прорвался первый раз несколько
лет назад. Еще до открытия мостов.
– Ты помнишь, как поступила в академию? Мэй…– откашлялся, –
лисса?
– Меня поступили, вы хотели сказать?
– Артефакт нашел в тебе силу и призвал в нашу страну.
– Хорошо, – сухо ответила, глядя ему в глаза. – Это все, что вы
хотели узнать? Я могу идти?
– Я не все сказал, – ректор сжал кулаки на столе и резко встал.
– Ты совсем ничего не помнишь?
– А должна?
– Нет, – покачал головой, поджал губы и снова всмотрелся в мое
лицо. – Покажи свое запястье.
Я вытянула руку и повернула ее ректору раскрытой ладонью.
Учебный браслет мягко подсветился множеством входящих сообщений и
разных заданий.
– Нет, другую, – странно замялся учитель.
– Пожалуйста, – показала.
Мужчина долго разглядывал мою кисть, изучал уродливый шрам на
запястье, который я почему-то забыла, где получила, а потом вдруг
приблизился. Так сильно, что я услышала смутно-знакомый аромат
кофейных зерен и горелой бумаги.
– Мэй, я должен хотя бы попытаться, – ли-тэ вдруг перехватил мою
руку горячими пальцами в том месте, где грубые завитки прятались
под черный рукав.
Меня подкинуло от боли, я машинально замахнулась и ударила
учителя по лицу. Он покачнулся, но удержался за край стола.
– Вы сделали мне больно, – заметила без особой злости. Ну
больно, и что? – Это какая-то проверка?
– Да, – ректор потер ударенный подбородок и прохрипел: – Реакцию
проверял. Молодец. Можешь идти.
Я спокойно взяла сумочку и молча пошла на выход, не оборачиваясь
и не испытывая угрызений совести, что ударила старшего. Наверное,
ему неприятно, но всем бывает неприятно.
У двери меня сильно замутило. Я перехватила ручку, но открыть ее
не смогла, поплыла внезапно набок и рухнула без памяти.
– Что ты творишь, Нариэн? Угробить ее решил? – шипел грозный
знакомый голос, выплывая на поверхность сквозь тугую тьму и
тишину.
Ли-тэй Ренц, учитель по истории мира, очевидно злилась.
Я попыталась открыть веки, но они словно свинцом налились,
пришлось слушать беседу так.
– Я не могу так больше, Дейра… – неистово шептал ректор, –
умираю без ее прикосновений, как больной, брежу, не сплю…
помоги...
– Нельзя! Она умрет, если ты продолжишь. Девчонка принадлежит
другому, ты не имеешь права!
– Невыносимо, – глухой подавленный голос мужчины заставил меня
внезапно поежится. Он причинял мне физическую боль даже на
расстоянии, а вспомнив, как рука ли-тэ обожгла кожу запястья, я
слабо затряслась.
