Автобус остановился. Водитель открыл дверь и крикнул в
салон:
- Конечная! - взяв какие-то бумаги и захлопнув кабину, вышел и
направился в здание автовокзала. Молодая пара - парень с девушкой,
весело щебетавшие между собой всю дорогу из Самары, обсуждая время,
проведённое в городе, вышли. В салоне осталась одна девушка. Она
сидела на последнем сидение. Довольно красивая. Довольно молодая.
Густые темные волосы полукругом спускались на плечи. Сквозь
прозрачную блузку виднелся ажурный белый бюстгалтер на довольно
пышной груди. Черная юбка, длиной чуть выше колен, обтягивала
красивые стройные ноги. Было видно, что местный фитнес клуб ей
хорошо знаком. Впрочем, как и она – ему. На ногах у нее были туфли
на шпильке сантиметров десяти. Такие туфли надевают обычно на
праздники, а не на междугородные поездки в автобусе. Тонкие пальцы
с длинными, ухоженными ноготками с силой сжимали сиденье сбоку от
бедер. От напряжения они побелели, и стали похожи на пальцы снежной
королевы. Она всю дорогу нервно кусала свои губы, очень красивые и
сочные. На них уже не осталось помады. Глаза, опущенные в пол,
словно пытаясь что - то там разглядеть, поражали своей красотой:
ярко - зелёные, словно два огромных изумруда, блестели в обрамлении
пушистых ресниц. Сейчас эти глаза были потухшими, словно их никогда
не касались лучи света и счастья. Уставшие, и немного красные:
видимо, совсем недавно она плакала. Водитель, бодро вбежав в салон,
увидел ее и, поняв, что она не собирается выходить, подошёл к
ней:
- Девушка, приехали! Отрадный. Конечная! - Она так и осталась
сидеть, даже не взглянув на него. Он легонько тронул её за
плечо:
- С Вами все в порядке? – девушка, словно сбросив оцепенение,
подняла на него свои изумрудные глаза, и кивнула. Взяв лежавшее
рядом на сиденье пальто, она небрежно накинула его себе на плечи и
пошла по салону в сторону выхода.
Осень уже полноценно вступила в свои права. Листья
разноцветно-желтым ковром устилали парки и улицы города, но сегодня
было тепло. Словно солнце давало людям шанс насладиться своими
последними лучами перед долгой холодной зимой. Выйдя из автобуса,
девушка медленно побрела по парковке. Заметив скамейку, она
направилась к ней. Назойливые таксисты, увидев её пустой, невидящий
взгляд, даже не стали приставать к ней. Кроме одного, довольно
пожилого мужчины. Но он не приставал, навящиво предлагая свои
услуги. Он нежно обнял её за плечи и сказал:
- Дочка, давай я отвезу тебя домой, - видимо, она очень
напомнила ему кого – то, так как в его голосе прозвучали доброта,
сочувствие и искреннее участие.
- Отвезите меня на набережную. Пожалуйста, - тихо добавила она,
обратив на таксиста взгляд измученных глаз.
Она села в старую, но чистую девятку, и машина тронулась.
Приехав, девушка стала рыться в сумочке, чтобы рассчитаться, но
руки не слушались её. В конце концов она бессильно опустила руки на
сумочку, а из глаз снова брызнули слезы. Таксист взял её за
руки:
- Не надо. В другой раз. Не убивайся так, дочка.
Выйдя из машины, она дошла до скамейки и села. Воды реки
медленно и неторопливо текли куда –то прочь. Скоро первые морозы
скуют их движение, оставив вместо бурных волн ровное безжизненное
поле.
«Вот так и на моей душе сейчас: вместо волн и бурного течения
всё замерло, и покрылось льдом. Льдом холода и безразличия. Я
неслась к нему, как эта река. Я любила его. Хотя нет, не любила: я
обожала его, я боготворила его! Он был для меня всем! Я так же, как
эта река, неслась к нему. Отдавая всю себя, каждую частичку своего
тела и души - но всё разбилось о камень его сердца...
Я хочу рассказать вам свою историю. Может быть, она поможет вам
в будущем избежать того, что испытала я. Не дай Бог любой женщине
пережить это... Сейчас мне тридцать. Но мне даже не продают сигарет
без паспорта: так молодо я выгляжу. У меня есть муж. И прекрасный
малыш, который только в этом году пошёл в детский сад. И теперь
только ради него одного я буду жить дальше. Только он - тот
спасательный круг, который держит меня на волнах жизни.
