Алёна набрала холодной воды в
пластиковый стаканчик из кулера, стоящего в просторном холле, и
сделала большой глоток. Переведя дыхание, обвела усталым взглядом
холл. Новый офис, куда она устроилась работать чуть больше месяца
назад, жил активной трудовой жизнью: кто-то громко и торопливо
разговаривал по мобильному телефону, пробегая в сторону лестницы,
кто-то также торопливо нёс бумаги в кабинет редакторов, две девушки
– Алёнка ещё не познакомилась с ними, но лица примелькались, – они
работали в отделе маркетинга, и обсуждали сейчас довольно
эмоционально вариант иллюстрации к очередной статье. В общем,
обычный день в обычной редакции ежедневной газеты «Огни любимого
города».
Отпив ещё воды из стаканчика, Алёнка
пошла в свой кабинет. Больше похожий на растревоженный улей – так
много было там сотрудников на относительно небольшой площади, и
разделяли рабочие места лишь пластиковые перегородки метровой
высоты над столами.
Её карьера только началась, и
довольно большой удачей оказалось найти место именно в этой
редакции: по слухам, здесь можно было приобрести практику настолько
сильную и разнообразную, что журналистов потом буквально с руками
отрывали не только редакции поменьше, но и довольно крупные
издательства.
Сев за свой стол, Алёна глянула в
окно. Одна радость: рабочее место оказалось хоть и в самом углу
просторной комнаты, зато у окна. Ей, с трудом переносившей жару и
летнюю духоту, казалась подарком судьбы возможность сидеть у
раскрытого настежь окна.
Задумавшись над статьёй, которую ей
поручили сделать к субботнему выпуску газеты, Алёна не сразу
поняла, что в комнате что-то изменилось.
Среди общего шума и гама внезапно
влетевший молодой сотрудник – фотограф, что-то кричавший и
размахивающий рукой в тщетной попытке установить тишину, просто
потерялся.
Но уже совсем скоро он всё же добился
внимания от работающей публики и был услышан.
- Сегодня состоится суд над очередным
«золотым мальчиком», ребята, и Главный просит сделать «горячий»
репортаж из зала суда ну и, собственно, меня отправляет снимать это
всё. Кто хочет прикоснуться к «элите» нашего городка? – фотограф,
совсем юный Мишка Оболенский, уже отлично зарекомендовавший себя в
своём деле, не мог не пройтись шуткой по наболевшей теме:
злополучная «золотая молодёжь» уже достала буквально всех в городе.
Безбашенные детки местных воротил бизнеса и власть предержащих
чиновников уже не впервые попадали под суд, но каждый раз вопрос
решался крупной суммой денег и «условными» судимостями – в лучшем
случае.
Алёна тут же встрепенулась:
- Миш, можно с тобой? – несмело
проговорила она, приподняв руку, как в школе на уроке. Желающих
ехать снимать репортаж особо-то и не было: все притихли,
переглядываясь: угодить Самому, особенно по такой теме – было очень
и очень сложно. Ну какой эксклюзив можно написать, какую «изюминку»
вставить там, где всё заведомо куплено, да ещё и подготовленный
материал уходит на редактуру тем самым «папочкам», что спускают с
рук своим отпрыскам любые «шалости», будь то развороченное дорожное
ограждение или смерть случайного прохожего под колёсами дорогой
иномарки…
- Можно? – снова робко проговорила
она, чуть повысив голос, потому что Мишка как раз сейчас отвлёкся
на одну из сотрудниц, вальяжно опёршись на её стол и что-то
бормоча, понизив голос и весело подмигивая ей.
Подняв блуждающий взгляд на девушку,
Мишка с радостью откликнулся:
- О, Алёнка! Решила рискнуть – влезть
в самое пекло зловонной клоаки? – проговорил он, поддразнивая вмиг
смутившуюся девушку и подходя к ней, - Ну, если серьёзно – то
конечно можно, тем более что желающих-то и нет, как видишь! Ты –
новенькая, вот и напрашиваешься, чуть поработаешь – так прознаешь,
куда лучше и не соваться! – весело балагурил он, присаживаясь на
стул возле стола Алёны, - Сейчас десять часов, заседание назначено
на двенадцать дня, и нам бы лучше появиться в суде уже через час –
может, чего услышим, пока не начнётся слушание дела, да пару кадров
«посимпатичнее» удастся сделать! – подмигнул он девушке и, легко
поднявшись со стула, стремительно вышел из кабинета.
