Здравствуйте! Здравия желаю! Здорово! Задумывались-ли вы хоть раз в жизни над этим словом? Полагаю, что да. Так откуда же оно пошло, и что это за понятие такое «здоровье»? Для начала хочу вам предложить официальное научное, а значит и общепризнанное объяснение. Привожу весь текст как есть, без сокращений и правок:
«здоровый здоро́вый здоро́в, -о́ва, нар. здо́рово, укр. здоро́вий, др.-русск. съдоровъ, ст.-слав. съдравъ ὑγιής, болг. здрав, сербохорв. здра̏в, здра̏ва, словен. zdràv, zdráva, чеш., слвц. zdravý, польск. zdrowy. Праслав. *sъdorvъ, где sъ = др.-инд. su „хороший“ (Бодуэн де Куртенэ, Stud. Brückn. 221 и сл.) и *dorvo-, связанного чередованием с де́рево, т. е. „из хорошего дерева“; см. Остхоф, Раrеrgа 121 и сл.; Клечковский, Baudouinowi dе Courten. 175 и сл.; Бернекер 1, 214; Траутман, ВSW 53; Френкель, Мél. Реdеrsеn 444 и сл. Ср. др.-инд. dā́ru „полено“, авест. dāru „бревно, дерево“, греч. δόρυ „дерево, копье“, гот. triu „дерево“, греч. δροόν ̇ ἰσχυρόν (Гесихий) и т. д. Ср. значение нем. kerngesund „совершенно здоровый“: Kern „зерно, сердцевина“, лат. rōbustus „дубовый, крепкий, здоровый“ – от rōbur „древесина дуба, дубовое дерево“; ср. у Мельникова русск. здоровенный…: ровно из матёрого дуба вытесан (3, 335). Менее вероятно сравнение *dorvъ с др.-инд. dharúṇas „поддерживающий“, dhāráyati „держит, несет, подпирает“, лат. firmus „крепкий, сильный“ (Мейе, МSL 9, 142; Ét. 88; Мейе—Эрну 409; против см. Френкель, там же; Бернекер, там же). От этих слов нужно отделять др.-русск. сторовъ „здоровый“ (Срезн. III, 521), в.-луж., н.-луж. strowy (вопреки Траутману, ZfslPh 8, 442). См. сторов. •• [Маловероятно объяснение Ондруша („Jazykovedný čаsорis“, 9, 1958, стр. 147 и сл.) из и.-е. *solu̯os / *soru̯os „целый“; ср. лат. salvus, греч. ὅλος. – Т.] Этимологический словарь русского языка. – М.: Прогресс М. Р. Фасмер 1964—1973».
Чувствуете натяжку, неопределённость и метание? Разве в русском языке, и даже в его диалектах, разница в произношении может быть настолько чудовищной, что, предполагаемое учёными, изначальное тороватый – щедрый, обретя приставку С, и превратившись в краткое прилагательное сторов, вдруг зазвучало как ЗДоров? Почему же тогда в нашем языке сторож не превратился в ЗДорожа, старавшийся – в ЗДаравшегося, а страшный – в ЗДрашного? Да потому, что русскому языку это не свойственно! Следующее замечание: исходя из, предполагаемой академиками, первой версии «сдоров – от дерево» (даже если закрыть глаза на отсутствие в природе нашего языка словоформы дорово, означающей дерево), можно подумать, что такие расхожие понятия, как «одеревеневший» или «задубелый» непременно должны означать человека с отменным самочувствием, но в том-то и заковырка, что в русском языке эти слова, с точностью до наоборот, соответствуют характеристике, либо парализованного больного, либо, вообще, человека мёртвого! Неужто наши мудрые предки, с улыбкой на устах, могли желать друг-другу «быть деревянным по пояс», отпуская искренние комплименты, по-типу, «тупой пень», либо «дубина стоеросовая»? К тому же, сами деревья зачастую бывают больными, бесплодными и трухлявыми. Понравится-ли вам старое доброе русское пожелание «будь здоров!», после такого «откровения» нерусских профессоров этимологии (Бодуэн де Куртенэ, Остхоф, Бернекер, Траутман, Френкель, Педерсен, Мейе, Фасмер)? Вот и мне тоже нет, что и сподвигло, в итоге, на отчаянный поиск вразумительного ответа на этот принципиальный для каждого русского человека вопрос:
