Пекарня старого Абсея славилась
пирогами на всю Вартару.
Большие круглые ватрушки со
сливочно-жёлтым, щедро сдобренным
желтками творогом. Поверх Абсей
раскладывал засахаренные ягоды и фрукты,
сиявшие будто каменья драгоценные.
Тяжёлые, сытные кулебяки с начинками,
прослоёнными толстыми, ноздревато-пышными
блинами. Одним куском наешься так, что
завязки на штанах распускать придется.
Расстегаи, края которых будто лопались
прямо в печи от распирающего нутро
пирога рыбного фарша.
Высокие свадебные курники украшенные
искусно вырезанными цветами и листьями...
Пекарю удавалось всё.
Но особую любовь горожан сыскали
небольшие мягкие булочки-витушки с
медово-маковой начинкой. Сам князь
Баграт, хозяин всех земель вокруг Вартары
и самого города, не брезговал полакомиться
сладкой сдобой из пекарни Абсея.
Дабы уважить господина, старик каждое
утро самолично доставлял выпечку князю
на завтрак. Благо вставали в княжьем
тереме поздно, когда рабочий люд похлёбку
к обеду стряпал.
- Озара, ты всё приготовила? - Абсей
кряхтя сполз с печи.
Сорванная десять лет назад спина с
каждым годом болела всё сильнее. Мази
и притирания, на покупку которых Абсей
не скупился, приносили временное
облегчение. А сырыми осенними днями,
когда дожди сыпали мелкой пылью с утра
и до самого вечера, не помогали вовсе.
Никто во всём городе не догадывался:
около двух лет назад место старого
пекаря у печи заняла дочка, Озара. Сам
Абсей ослаб и не мог вымесить тесто, не
свалившись на следующий день в горячке.
Подмену приходилось скрывать, дабы не
смущать горожан и не отваживать
покупателей. Не женское это дело — тесто
месить, да хлеба печти... И того уж слишком,
что девица немужняя в лавке пирогами
торгует.
- Да, батюшка, всё готово, - отозвалась
Озара.
Закутала последнюю ватрушку в плотное
льняное полотно, осторожно, чтоб не
смялось, положила свёрток в просторную
ивовую корзинку, купленную как раз для
такого случая.
- Добро, - кивнул Абсей.
Кряхтя и поддерживая рукой поясницу,
добрался до порога. Накинул старый, но
целый и опрятный кафтан. С тоской
вздохнул. До княжеского двора версты
две по осеннему бездорожью. Да с больной
спиной...
- Батюшка, - Озара подала отцу кушак,
упавший на пол с деревянного крючка, -
как же ты поедешь? Погода как разыгралась.
Заболеешь не ровён час.
Абсей покачал головой. Нельзя ему
хворать. Коли помрёт, так кто об Озаре
позаботится? Жениха подходящего подберёт,
свадьбу сыграет? Но и господина обижать
негоже. Осерчает, беда будет. Скор на
расправу князь. Коли что не по нутру,
так сразу на плаху.
Заглянул Абсей в корзинку, проверил,
чтоб Озарушка не позабыла чего. Дочка-то
у него, коли с другими сравнивать, и
красивая, и разумная, да по молодости
одни женихи в голове. Особливо Тишка,
сын портного с соседней улицы. Работящий
парень, хороший, хотя и не красавец. Но
с лица же воду не пить.
А Абсей и не против, чтобы сладилось
у молодых. Озарушка в следующий год в
возраст войдёт, поженятся.
И угораздило государя три лета назад
повелеть, чтоб девки лишь с осьмнадцати
лет невестились! Где видано-то такое?
Кабы не указ царский, так была бы Озарушка
и замужем, и с дитём на руках али под
сердцем. Раньше-то дочери лет в пятнадцать
свадебный наряд примеряли, а после
семнадцати перезрелки в одиночестве
куковали. Чуток не успела Озарка, чтоб
замуж выйти. Годка не хватило...
Абсей сокрушённо вздохнул, да аккуратно
пробежал пальцами по узлам. Пироги-то
он и не глядя определить мог.
Ничего не забыла дочка. Всё как надо
сложила в корзинку. И кулебяку о пяти
слоях с визигой и осетровыми щёчками,
кашей гречневой, жареными грибочками
с лучком, яйцами рублеными и пером
зелёным, луковым. И большие, с тарелку,
расстегаи с рыбным фаршем, ломтиками
осетрины и налимьей печёнкой. И ватрушки
сладкие с творогом и маслом топлёным,
да поверху с яркими пятнами рубиновой
вишни, сорок дней на вине настоянной. И
те самые витушки медово-маковые, мелкие,
чтоб на один зуб, да мягкие, как перо
лебяжье. Никому в Вартаре такие не
удавались... А старый князь их любил.
