— Милая Элли, тебе туда нельзя! —
верещал за моей спиной помощник советника, когда я, не слушая
никого, ворвалась в королевский кабинет для аудиенций.
Подумаешь, какой-нибудь посол
ангажировал моего любимейшего батюшку по очередному политическому
вопросу. Бр-р-р! Даже думать об этом не хочется.
Но каково было моё удивление при
виде нашего гостя — высокого, стройного, массивного, когда я
обратила на него внимание.
— Элли, — отец озадаченно приподнял
брови, — ты не должна здесь быть.
— Да-да, я знаю! — Лучезарно
улыбнулась ему, дабы сгладить возникшую неловкость.
Жаль, с моего места не было видно
гостя целиком. Однако даже так внушительность его фигуры
угадывалась отчётливо — стул на деревянных резных ножках, казалось,
стонал под весом широкоплечего высокого громилы. Несмотря на то, я
внимание не обратила, прошла вперёд и решила высказать свою мысль
на ходу, пока меня не прогнали.
— Я буквально на минутку. Мне нужно
решить один немаловажный вопрос по поводу места для проведения
празднества. Я хочу занять хрустальную бальную залу, а Люц говорит,
что это невозможно!
Упрямо уставилась на отца, чтобы
дать ему понять — это дело принципа. Однако, как назло, реакция
батюшки была не столь предсказуема, как мне бы того хотелось.
— Элли! — прошипел за моей спиной
высокий, худощавый блондин по имени Люций Доэ. — Ты должна
дожидаться ответа у себя в спальне…
— Не надо, я сам ей всё объясню. —
Папуля поднял усеянную перстнями полноватую руку и сделал знак
моему преследователю покинуть комнату. — Что ж, Эллия.
Взмах, и его рука теперь уже
качнулась в сторону нашего гостя.
— Хочу тебе представить спасителя
Ортензии, великого героя Морамутского сражения, лорда Девяти Огней,
Лестора ун Стрикленда.
Скрип обивки стула, и нашего гостя в
комнате стало гораздо больше. Он словно навис надо мной, хоть и
стоял в нескольких шагах, ближе к столу.
— Миледи. — Высокий темноволосый и
черноглазый великан протянул руку для приветствия.
А я только сейчас вспомнила, что не
надела перчатки!
Слегка смутившись, я сделала над
собой усилие и протянула руку для поцелуя. Стальным голосом без
тени нежности он произнёс:
— Эллия Лизабель Синклер, первая
принцесса Ортензии, любимая дочь Прокия Синклера, приятно
познакомиться.
— Вот про любимую дочь — это
сомнительно, — добавила я, хитренько щурясь в сторону папеньки,
пока губы-ниточки спасителя Ортензии слегка коснулись костяшек моих
пальцев. — Ведь мне на двадцатилетие не могут позволить провести
бал в хрустальной комнате.
И снова неожиданность. Гость
перехватил инициативу в разговоре, чем сильно мне помешал.
— Боюсь, это невозможно.
— Я, пожалуй, сам расскажу. — Отец
тоже поднялся из королевского кресла, чем отвлёк внимание на себя.
— Элли, доченька, познакомься со своим женихом.
Эти слова прозвучали для меня как
гром с ясного неба. Ведь я, Лизабель Синклер, известная на всё
королевство своим придирчивым отношением к выбору будущего супруга,
неоднократно отказывала самым достойным мужам Ортензии только
потому, что не хотела покидать родных и куда-то уезжать. Будь моя
воля, прожила бы всю жизнь в замке рядом с младшенькими
проказниками-братьями и нашими родителями. Поэтому выдумывала
всевозможные небылицы каждый раз, едва в тронной зале заходил
разговор о моём замужестве.
— Дочь! — окликнул меня отец.
А я только сейчас поняла, что чудом
не свалилась в обморок, словно какая-то кокетка на балу. Но я-то
всерьёз чуть не потеряла сознание. А не ради того, чтобы мой
кавалер подхватил меня под руки.
Спаситель Ортензии в очередной раз
спас королевства, только в этот раз от позора, — он удержал меня за
талию и локоть стальным хватом.
— Мне кажется, это была неудачная
шутка… — прошептала я заплетающимся языком.
