Предисловие для читателя, который до сих пор не был знаком с планетой О
Население Ки’О делится на две равные половины, или мойети, именуемые (в силу древней религиозной традиции) Утренними и Вечерними. Каждый член этого социума принадлежит к касте своей матери и не может иметь интимной связи ни с кем из своей касты.
Браки на О, называемые седорету, соединяют четырех человек – мужчину и женщину из Утренней мойети и мужчину и женщину из Вечерней. Каждый участник седорету вступает в интимные отношения с обоими своими супругами из другой мойети, но не занимается этим со своим супругом из той же касты, что и он сам. Таким образом, каждый седорету предполагает два варианта гетеросексуальных отношений, два варианта гомосексуальных, и два гетеросексуальных варианта исключены как запретные.
Дозволенные связи внутри каждого седорету таковы:
Утренняя женщина и Вечерний мужчина («Утренний брак»);
Вечерняя женщина и Утренний мужчина («Вечерний брак»);
Утренняя женщина и Вечерняя женщина («Дневной брак»);
Утренний мужчина и Вечерний мужчина («Ночной брак»).
Запрещена интимная связь между Утренней женщиной и Утренним мужчиной, а также между Вечерней женщиной и Вечерним мужчиной – такое именуется не иначе, как святотатство.
Звучит как будто несколько мудрено, но разве брак вообще это такая уж простая затея?
В каменистых предгорьях Декского хребта фермерские хозяйства встречаются крайне редко. Их владельцы добывают себе небогатое пропитание из этой суровой земли, разбивая огороды в теплицах на южных склонах, вычесывая руно из йам, чтобы затем спрясть из него превосходную шерсть, и сбывая шкуры животных на ковровые фабрики. Горные йамы, именуемые здесь арью, неприхотливые животные небольшого размера, живут сами по себе, без крыши и без оград, поскольку никогда не переходят невидимые существующие извечно границы территории своего стада. Каждое фермерское владение и есть ареал обитания отдельного стада. И эти животные, по существу, являются настоящими владельцами фермы. Спокойные и ненавязчивые, они позволяют людям вычесывать свою густую шерсть, помогать им при трудном отеле и сдирать с себя шкуру после того, как отдадут богу душу. Фермеры зависят от арью, но арью никак не зависят от фермеров. Вопрос собственности тут спорен. На ферме Данро не говорят: «У нас есть стадо в девять сотен голов арью», говорят: «Стадо насчитывает девятьсот голов».
Данро – это самая дальняя из ферм деревни Оро, находящейся в верхнем бассейне реки Гривастой на материке Ониасу планеты О. Люди, обитающие там в горах, цивилизованы, но не слишком. Как и большинство других ки’Отов, эти горцы очень гордятся тем, что живут по ветхозаветным обычаям предков, но на деле они кучка своевольных упрямцев, меняющих правила, как им только заблагорассудится, чтобы затем обвинять «этих снизу» в невежестве, в том, что те не почитают древних обычаев, не соблюдают истинные законы Ки’О – законы гор.
Несколько лет тому назад Первое седорету Данро было разрушено обвалом на перевале Фаррен, похоронившим под собой Утреннюю женщину и ее супруга. Овдовевшая Вечерняя чета, оба супруга в которой были пришлыми с других ферм, взяли себе в привычку беспрестанно горевать по погибшим и очень скоро состарились, оставив дочери Утренних управляться с хозяйством и со всеми делами.
Дочь Утренних звали Шахез. В возрасте под тридцать, это была невысокая крепкая женщина с прямой осанкой, румянцем на грубоватых щеках, долгим шагом и глубоким дыханием горцев. Она могла спуститься к деревне по снегу с шестидесятифунтовым тюком шкур на спине, продать их и, посидев немного у деревенского горна, еще до ночи вернуться домой по крутым серпантинам, на круг километров до сорока да плюс еще шестьсот метров спуска-подъема. Если ей или кому-либо еще с фермы Данро хотелось увидеть новое лицо, им приходилось спускаться с горы к другим фермам или в деревню. Не существовало причин, могущих заставить кого-то еще подняться по трудной дороге в Данро. Шахез редко нанимала себе помощников, семья же ее не отличалась общительностью. Их гостеприимство, подобно ведущей туда дороге, поросло мхом из-за нечастого пользования.
