…между первой и второй перерывчик
небольшой!
Грузопассажирский космопорт "Север",
второй по размеру на Иринее, рассчитан на одновременный взлет до
четырех воздушных судов и объем перевозок свыше трех тысяч человек
в час, а примыкающие к его территории ангары способны вместить
двенадцать звездолетов, в том числе пять – тяжелейшего класса
"А".
Теоретически.
Проверить пропускную способность
космопорта на практике мне не доводилось ни разу. Им почти не
пользовались, отдавая предпочтение "Востоку": там, может быть, и не
такой ровный рельеф, зато пониженная влажность и ясное небо почти
круглый год, а главное – никаких сюрпризов, на которые так горазда
болотистая местность, подступающая к "Северу".
Экран первого лидара драматически
пустовал. Второй вообще выключился сам собой и на контакт упорно не
шел, а починить его никто не мог уже несколько дней – да и особой
нужды, по совести, в нем давно не было.
План полетов отсутствовал. По
причине отсутствия полетов.
Когда строили "Север", "Востока" еще
не было даже в долгосрочных планах, а сравнительно недалеко от
будущего космопорта разворачивался амбициозный проект по
переработке болотного торфа в высокотехнологичное топливо для
звездолетов. Пожилой ученый, занимавшийся им, горел неподдельным
энтузиазмом и обещал грандиозную отдачу от затраченных усилий.
Отдача, справедливости ради, была
что надо. Полосу для планетарного транспорта пришлось отстраивать
заново, несмотря на то, что эпицентр взрыва находился в десятке
километров. А вот большую часть научного городка так и не
восстановили, и с вышки до сих пор открывался панорамный вид на
огромное заболоченное озеро, к берегам которого робко подступали
типовые белые домики на высоких сваях. Цапли и кулики к перемене
места основных охотничьих угодий отнеслись философски и перебрались
поближе к космопорту, добавив проблем пилотам и диспетчерам: птица,
конечно, корабельную обшивку не повредит, зато может в панике
метнуться на камеры, перекрывая обзор.
Самостоятельно векторить я умела
только в теории. Но, по совести, за все время, проведенное на
вышке, столь очевидно необходимый навык ни разу не пригодился.
Наверное, я бы вообще не смогла
работать диспетчером в любом другом космопорте. Но чтобы принять
пару-тройку аварийных да один запланированный корабль в месяц,
особых талантов и не требуется. Тут скорее нужны железные уши,
задница и более-менее быстрая реакция в сочетании с созерцательным
складом ума, чтобы не сдвинуться по фазе от безделья.
Моя сменщица опаздывала уже на час,
прямо как истинная женщина. Я начинала подозревать, что в другие
диспетчерские пункты предпочитали набирать мужчин именно из-за этой
милой черты, свойственной настоящим леди, но по-прежнему стоически
вглядывалась то в прозрачное небо за панорамным остеклением вышки,
то в мерцающий экран единственного рабочего лидара. Пусто было и
там, и там.
– Кейли? – в дверь просунулась
светловолосая голова начальницы смены.
Я сделала то, что не сделал бы ни
один диспетчер "Востока". Сняла гарнитуру, сложила ее на стол в
опасной близости от тумблеров подсветки посадочных ячеек и
отвернулась от экранов.
Самое смешное, что я действительно
могу себе это позволить.
– Да, госпожа Райан?
– Лика сказала, что чем-то сильно
отравилась, – так виновато сообщила начальница, будто сама
подсыпала ей слабительного. – Ты не сможешь остаться и
подменить?
За свою смену космодиспетчер
"Востока" успевает вымотаться так, что ни о какой собранности и
концентрации на работе и речи не идет, и, разумеется, никому и в
голову не пришло бы оставлять его сверхурочно. Малейшая ошибка
"воздушного дирижера" может обойтись слишком дорого.
Но мне выматываться было не с чего,
и мы обе хорошо это понимали.
