Глава 1. Наведение порядка
Амалия смахнула мокрые волосы со лба и положила последнюю тарелку на полотенце. Ловким движением руки она выключила воду и села передохнуть. Сложив руки на спинке стула, она положила голову на ладони и устало осмотрелась. Перед ней стояли груды посуды. Все шкафчики были тщательно протёрты и оставлены открытыми, чтобы быстрее высохли. Серебристый глянцевый кухонный гарнитур сверкал, как в рекламе.
Амалия, хоть и согласилась на переезд, но не до конца была уверена в правильности выбора. Она прожила в Москве, с момента поступления в универ, восемнадцать лет. Там были друзья, подруги, любимые места, своя квартира, всё такое родное. А здесь, в этом маленьком городке, им будет невыносимо скучно.
– Ничего, надеюсь, это ненадолго, – прошептала она, сама себя успокаивая.
– Мама! – донёсся девичий крик из коридора. – Иди сюда.
Амалия вздохнула и, чувствуя неизбежность разборки, сдвинула брови. Она зашла в соседнюю комнату, предназначавшуюся, как вчера определил папа, для сына. Посреди комнаты стояла девочка-подросток с длинными густыми волосами русого цвета. Чувственные губы девочки дрожали от обиды. Заметив маму, она быстро указала в сторону маленькой кровати. На ней стояло множество коробок и пакетов. Из опрокинутой набок обувной коробки до сих пор продолжали выкатываться разноцветные бисеринки. На расстоянии двух шагов от кровати стоял маленький сын. Он тут же прыгнул к маме и обнял её ноги.
– Мамочта, она сама, – пожаловался Давид.
– Мама, он специально её уронил!
– Мамочта, я ничего не тлогал.
– Трогал! Я тебя просила никуда не лезть.
Разноцветные мелкие шарики, словно муравьи расползались по кровати, зарываясь в складки покрывала, между пакетами, выстраивались в колонны и летели вниз. Ударяясь о пол, разлетались во все стороны, захватывая всё больше пространства в комнате сына. Готовая заплакать от обиды, девочка подошла к кровати и наконец-то перевернула обувную коробку. Она достала из неё довольно большую металлическую коробочку из-под набора чая, открытую настежь. В ней хранились наборы маленьких красок для рисования по номерам и пакетики с бисером, который нужен был для наклеивания на бумагу, в результате чего получалась картина.
– Он же не специально, – начала мама. – Она же закрывается на крючок. Если бы ты закрыла, они бы не рассыпались.
– Я закрывала. Он ударил так, что она открылась, – сдерживая обиду, сказала девочка.
Она села на корточки и принялась собирать разбегающиеся бисеринки.
– Инуля, мы всё соберём. Не расстраивайся, доченька, – Амалия подсела к ней, мягко освободившись от объятий сына.
Мама погладила дочь по голове.
– Не обижайся на брата. Он же не хотел. Где у нас теперь степлер?
Инесса подняла голову и осмотрелась по сторонам. Пакеты, коробки, неразобранные вещи были повсюду. Она только закончила раскладывать вещи брата по его шкафчику, когда он опрокинул коробку с бисером.
– Не знаю. Я не помню, где у нас всякие канцелярские штуки.
– Надо было, когда ещё дома собирали вещи, защепить все открытые пакетики скрепками, – сказала мама. – Ладно, не надо расстраиваться. Ты тут уже убралась?
– Да, – Инесса махнула головой в сторону чашки с водой. – Уже начала раскладывать всё по местам, как он полез на кровать. Мы их за весь день теперь не рассортируем.
– Всё мы сделаем. Только надо побыстрее собрать. Ещё куча дел впереди.
Давид незаметно пропал с глаз долой. Злость на брата пропала вместе с ним, и Инесса сконцентрировалась на собирании бисера. Она очень быстро забыла, из-за кого вынуждена сидеть и своими хорошенькими ногтями поддевать бисер. Вместе с мамой работа пошла довольно быстро. Вдвоём они торопливо раскладывали шарики одного цвета по разным пакетикам.
