Ева
– Что со мной будет? – спрашиваю у
краснощекого следователя, который лениво листает моё дело.
– Можешь написать чистосердечное
признание, – произносит он равнодушным тоном. – Срок, возможно,
дадут меньше.
– Нет, спасибо, – вежливо отказываю
ему.
Я до сих пор надеюсь на то, что моя
родная сестра обязательно меня отсюда вытащит. Она обещала. И я
живу здесь этими мыслями…
– Ну и дура ты, – следователь
щурится, сосредоточенно разглядывая меня. – Чем больше
сопротивляешься, тем больше срок тебе дадут. Я лично похлопочу.
В кабинет проходит конвоир и,
подойдя к столу следователя, склоняется над его головой и что-то
шепчет на ухо. Краснощёкий кивает и поднимается с места.
– Тут с тобой поговорить хотели. Я
оставлю вас.
Не успеваю ничего спросить, как он
тут же испаряется.
В кабинете горит слабый свет. Здесь
холодно и неуютно. Мне сильно хочется домой, но после того, что я
сделала, это нереально. Несколько минут я сижу здесь одна. Хочу
спать, хочу есть, хочу принять душ. Оказалось, что я совершенно не
была готова к таким суровым реалиям, а теперь, конечно же, буду
расплачиваться за свои ошибки по полной программе.
Слышится скрежет замка и лязг
железной двери. По коже пробегает ледяной холод, когда я думаю о
том, что могут со мной сделать в тюрьме. Отца у меня теперь нет,
его защиты, связей и денег тоже.
В ноздри проникает незнакомый аромат
древесного парфюма. От следователя пахнет неприятно, потом и
сигаретами, поэтому я резко поворачиваюсь назад и обмираю. Прямо за
моей спиной стоит Руслан Куратов. Человек, которого я ненавижу
больше всего на свете. Человек, которого я хотела убить, да только
в последний момент сдрейфила. Не смогла. И теперь нахожусь в
следственном изоляторе.
Руслан испепеляет меня своими
чёрными глазами. Высокий, широкоплечий, мощный, пугающий. В его
образе определенно есть что-то демоническое, что в самый последний
момент не дало мне нажать на курок.
Трусиха. Слабачка. Неудачница.
– Что Вы здесь делаете? – поднимаюсь
с места и учащенно дышу, когда он делает уверенные шаги мне
навстречу.
– Сядь, Ева, – произносит Руслан
твёрдым голосом и проходит мимо меня, направляясь к рабочему столу
следователя.
Инстинктивно отшатываюсь назад,
когда он оказывается близко. Рядом с ним я кажусь себе совсем
крошечной – его сила и мощь вблизи пугают меня. Если только
захочет, то с легкостью раздавит меня, и ничего ему за это не
будет.
Не знаю, почему, но я понимаю, что
лучше всего не спорить с Русланом, поэтому возвращаюсь на место и
вжимаюсь в стул, желая раствориться в воздухе или превратиться в
невидимку. Ладони становятся влажными, тело пробирает мелкий озноб.
Скорее всего, я была в состоянии аффекта, когда думала, что
справлюсь с ним.
– Что вам от меня нужно? – не
выдерживаю я, потому что молчание давит.
Куратов проходит по кабинету, сунув
руки в карманы брюк. Каменное лицо не выражает никаких эмоций, и я
не знаю, что меня с ним ждёт. На нем чёрный деловой костюм и
белоснежная рубашка, цвет которой подчёркивает его загорелую кожу,
а на левой руке сверкают «Ролексы» со стальным браслетом.
– Как тебе здесь? – отвечает
вопросом на вопрос Куратов и берется рукой за спинку стула.
Здесь ужасно. Вчера ночью в нашей
камере мучили и избивали несчастную женщину, а охрана делала вид,
что ничего не замечает. Здесь ползают тараканы и водятся крысы.
Здесь нет горячей воды, женщины подобны дикаркам, а еда похожа на
помои.
– Жить буду, – отвечаю ему, не желая
признаваться в собственных страхах и слабостях.
Он усмехается. Суровое лицо трогает
легкая насмешка, чёрные глаза смеряют меня заинтересованным
взглядом.
– На свободу хочешь?
Я вздрагиваю. Этого я хочу больше
всего на свете. Хочу отмотать время назад, чтобы всё исправить.
