Руслан
Мчусь по городу, который в это время почти пустой, попивая
горький горячий кофе из кофейни возле дома. Слава богу, работает
она круглосуточно, и в пять утра можно взбодриться ароматным
напитком. В принципе, мне не привыкать вставать в такую рань, с
моей работой могут разбудить в любое время дня и ночи. Сегодняшний
день именно так и начался: мне позвонили двадцать минут назад, и я
уже почти на месте.
Когда доезжаю до заброшенного склада, уже вижу свет мигалок,
ограждение красно-белой лентой и толпу людей в форме. Паркуюсь,
допиваю последний глоток обжигающего горло кофе и выхожу из машины.
На улице мороз, и я поднимаю воротник куртки, направляясь в сторону
толпы.
— Доброе утро, Руслан Александрович, — здоровается мой
помощник.
— Доброе, — сухо киваю и, подняв ленту, наклоняюсь, чтобы пройти
к месту преступления. — Что у нас тут? — спрашиваю, смотря на
труп.
— Убийство, — отвечает парнишка.
— Да что ты? — поднимаю взгляд на него, и он тут же тушуется. —
Семёныч? — обращаюсь к судмедэксперту.
— Мужчина, лет сорока, судя по температуре, мёртв уже сутки, как
видишь, отсутствуют части тела — кисти рук отрубили при жизни, что,
собственно, и послужило причиной смерти, — выдаёт на одном дыхании
со знанием дела.
— Следов крови нет, — замечаю я, осматриваясь вокруг.
— Нет, труп перенесли после смерти, — подтверждает Семёныч,
что-то доставая из своего чемодана.
— Ясно, — киваю и подхожу к другим экспертам.
— Пока ничего, — пожимает плечами криминалист. — Сработано
чисто, никаких следов, даже автомобильных шин, словно труп появился
из воздуха, — задумчиво проясняет Дима Платонов, лучший в своём
деле. Ни одна улика от него не ускользает, и он сильно нервничает,
когда их нет, как, например, сейчас.
— Не психуй, ты знаешь, что это значит, — хлопаю его по плечу
я.
— Знаю, но от этого не легче, — проговаривает, продолжая светить
фонарём под ноги.
— Снег всю ночь шёл, они воспользовались этим, — подбадриваю
его, хотя сам не в восторге от происходящего.
— Ясное дело, — вздыхает мой приятель.
— Надо проверить… — меня прерывает вспышка, сверкнувшая из-за
угла заброшенного здания. — Не понял, — прищуриваюсь не только я. —
Там кто-то из наших? — спрашиваю громче.
— Никак нет, — отвечает оперуполномоченный Федотов.
— Всем оставаться на своих местах, — приказываю и направляюсь в
другую сторону от вспышки. — Антонов, Кузнецов за мной, — подзываю
двоих, и мы втроём обходим здание, держа стволы наготове.
Вижу в нескольких метрах белый, почти сливающийся со снегом
комок на корточках, прислонившийся спиной к стене здания, и только
лицо освещается экраном фотоаппарата в руках.
— Как же ты так мог меня подставить, — бурчит мелодичный женский
голосок.
— Стоять, не двигаться! — рявкаю я, однако девушка не пугается и
сначала аккуратно кладёт фотоаппарат на колени, после чего
поднимает руки.
Свечу ей в лицо фонариком, на что преступница прищуривается и
закрывает пол-лица раскрытой ладонью.
— Встала! — даю очередной приказ и, продолжая держать на мушке,
забираю вещь с её колен. — Забирай, — бросаю увесистый аппарат
одному из парней.
— Нет! — кричит девка, чуть на бросаясь на меня. — Он очень
дорогой, — недовольным тоном, будто это я тут преступник, а не она.
— Кто вас учил чужие вещи трогать? — смотрит на меня осуждающе, и я
даже опешил от этого тона.
— Лицом к стене, руки за спину, — после небольшой паузы
проговариваю я.
— Вы серьёзно? — усмехается девица, не понимая всей серьёзности
ситуации.
Не имея желания отвечать на тупые вопросы, я впиваюсь в плечо
девки, насильно разворачиваю её спиной и припечатываю лицом к
стене.
— Ауч, — стонет девка.
Спрятав пистолет в кобуру, достаю наручники и надеваю на тонкие
запястья преступницы.
