Здесь слышен океан

Наташа

— Ты прекрасна… Я подумал, что тебе стоит об этом узнать.

Поворачиваюсь.

Подкат не нов. Но судя по выражению лица незнакомца, тот считает его, как минимум, рабочим, если не легендарным.

У мужчины похотливый, без намека на мало-мальскую интригу в отношении его намерений, взгляд.

— Простите? — жестом даю понять, что, якобы, не расслышала.

И надо только видеть его разочарованную физиономию.

— Я сказал…

— Не подскажете, который час? — замечаю на крупном запястье, покрытом черными волосками, стальной браслет часов.

Горе-обольститель пробует сфокусироваться на стрелках фейковых швейцарцев, и я, словно спохватившись, касаюсь его плеча и киваю на кирпичную кладку над баром, где под неоновой вывеской “The Forty-Five's” висят сразу два циферблата.

На правом по-местному: 23:35.

На левом часы показывают время в моем родном городе: 09:35.

Кивнув, мужчина было падает духом и уже прикладывается к бокалу, но все же решается продолжить знакомство.

— Меня зовут Марк. Могу я угостить тебя… — интонацией дает понять, что хочет узнать мое имя.

Так. Ну все понятно.

— Спасибо, нет, — на его обручальное таращусь и окончательно скисаю.

Не подумайте, я не разочарована, мне нет никакого дела до того, что чей-то муж в пятницу вечером идет в бар и ищет развлечений вместо того, чтобы проводить время с семьей, никакой женской солидарности, я вас умоляю, просто конкретно про этого персонажа мне все ясно.

Типичный “Ларри”.

Лет сорок. Одутловатый блондин, косящий под яппи. Не люблю блондинов. Еще прическа у него смешная – а-ля Борис Джонсон. Пиджак хороший, стильный, но в плечах маловат – вероятно, мужчина располнел в последнее время. Сальный воротничок голубой рубашки. Что ж это женушка за тобой так плохо следит? Три пуговицы расстегнуты, а оттуда стыдливо выглядывают длинные темные волоски. Морщусь. При всем уважении к тестостерону, не перевариваю, когда у мужика грудь волосатая.

Пах – безусловно, но мохнатая, как у йети, грудь и спина – увольте.

Ларри пьет самый дешевый в нашем заведении коктейль – неприлично девчачий, с водкой, вермутом и апельсиновой цедрой, причем делает это вольготно, с ленцой, едва ли не с чувством превосходства. В баре он мачо-мен, а в реале – офисный планктон, среднестатистический американец, законопослушный гражданин, хотя, кто его знает… Тед Банди и Джон Гейси, уверена, производили подобное впечатление. Возможно, прямо передо мной сидит действующий на западном побережье серийный маньяк – будущий герой очередного тру-крайма. Кто знает…

В конце концов, Лос-Анджелес – это не только Голливуд. Кого тут только не встретишь.

— Тебя это смущает? — Ларри стыдливо прячет руку. — Я же просто выпить вместе предлагаю.

Как мило – оправдывается. Прихожу к выводу, что, скорее всего, человек он вовсе и не плохой.

— Джерри, повтори, пожалуйста, для моего нового знакомого.

Подаю сигнал афроамериканцу – престарелому бармену, моему единственному другу и визитной карточке музыкального бара “Сорок пять” – Джеремайе Сагару.

И тот кивает:

— Да, босс.

— О, прошу меня простить, мэм… Так это ваш бар? — по голосу понимаю, что мужчина не то, что оставил попытки снять меня, а совсем потерялся.

— Да, мистер Ларри.

— Я Марк… Марк Девенпорт, — судя по тону он мне вот-вот номер своей страховки продиктует и достанет бумажник с фотками детей. — Мне у вас нравится. — Слава Богу, нет. — Музыка хорошая… И… — что-то еще мямлит сбивчиво.

— Я очень рада, мистер Девенпорт. Приятного вечера.

Улыбнувшись мужчине уголками губ, освобождаю место за баром и поднимаюсь в свой кабинет. К стойке возвращаюсь, примерно, через час и сразу обращаю внимание на сцену.

Звучит The Eagles. Hotel California.

Парень с гитарой исполняет акустический кавер на рок-классику.