Маша
– Тебя Марат зовет, – в комнату без стука врывается жена дяди.
– Что он хочет? – спрашиваю я.
Женщина смотрит на меня таким потрясенным взглядом. Она вообще не понимает, как я могла спросить это. Ведь зовет сам Марат! А потом тетка берет в себя в руки, подходит ко мне, хватает за руку и стаскивает с кровати.
– Как ты смеешь задавать вопросы! Такая же неблагодарная, как и твоя мамаша! Да если бы не я с дядей, ты бы была на помойке!
Внутри все начинает закипать при упоминании мамы. Я дергаю рукой, освобождаясь от захвата. Уверена, на помойке мне было бы лучше.
– Я сама знаю дорогу.
Выхожу из комнаты и медленно иду по коридору, а потом по лестнице.
В семью Мамаевых я попала три года назад, когда в автокатастрофе погибли оба моих родителя. До того трагичного дня я даже и не подозревала, что у меня есть другие родственники. Папа был из детдома, мама говорила, что у нее тоже нет семьи… А оказывается, есть. Но лучше бы я их не знала.
Подхожу к кабинету дяди и делаю несколько глубоких вдохов. Стучусь.
– Входи, – говорит он.
Я захожу внутрь и сразу опускаю глаза в пол. В этой семье так принято. Ты не можешь открыто смотреть мужчине в глаза. За это могут наказать. За то, что смотришь.
– Вы хотели меня видеть, дядя, – говорю я.
Еще одно отличие – обращение на “вы”. Всегда.
Слышу, как он встает с места, и вздрагиваю, когда он берет меня под руку и ведет к креслу. Я вижу, что на нем сидит мужчина, но не вижу лица, потому что не смею поднять взгляд, вижу только ноги.
– Я хотел познакомить тебя с нашим гостем. Это Заид, друг нашей семьи, а это моя племянница Марьям.
Я сжала свободную руку в кулак. Терпеть не могу, когда он называет меня Марьям. Я Мария, просто Маша.
– Она красива, как ты говорил, Марат. Но не слишком ли она стара?
Стара? Мне недавно девятнадцать исполнилось.
Я громко выдыхаю и не могу удержаться от того, чтобы не посмотреть на мужчину. Не знаю, как мне удалось сохранить спокойствие в этот момент.
Потому что в кресле сидел грузный мужчина лет шестидесяти с блестящей лысиной на голове. И это я слишком старая?
– Она чиста помыслами и невинна телом – это самое главное, – отрезал дядя.
Я вздрогнула от его слов, а хватка на моей руке стала просто железной, синяки останутся.
– Раз ты так говоришь, мой друг, – смеется мужчина.
– Марьям, сходи на кухню и приготовь нам чай, – велит дядя.
Я сразу же хватаюсь за эту возможность. Не хочу там находиться.
Захожу на кухню и щелкаю кнопкой на чайнике, достаю поднос и кладу на него сухофрукты и орехи.
– Ну что там? – мой покой нарушает жена дяди. – Зачем Марат позвал тебя?
– Познакомил с каким-то Заидом, – говорю я.
– Зачем? – удивляется тетка и берет с подноса несколько сухофруктов, начинает жевать.
– Я не знаю, Сабина. Говорю, что знаю, мысли читать еще, увы, не научилась, – отвечаю.
– Ты мне подерзи, – грозит тетка. – За патлы быстро оттаскаю!
Она может.
Первый раз, когда это произошло, я была в шоке.
В нашей семье всегда царили любовь и уважение, никакого физического насилия не было, и тут такое. Я не растерялась и ответила тетке со всей злостью и силой, что была во мне. Но тогда пришел дядя и быстро решил спор. Он отвел меня в коридор и ударил меня по лицу. Сильно. Хлестко. Разбил губу. Сказал, чтобы я никогда не смела дерзить старшим. Я живу в его доме и должна следовать его правилам. И главное правило – уважать взрослых. Для меня это было прямо разрыв шаблона. Потому что родители учили меня другому. Нет, конечно, они учили меня уважать взрослых, но в первую очередь мне нужно уважать себя и не давать в обиду. А меня откровенно обижали! И, к сожалению, защитить меня было некому. Я попыталась сама, за что и поплатилась.
