Книга “Жить вопреки любви” это книга про Николая который является антогонистом в моем книге “«На седьмом небе счастья”
Глава 1 “«Начало и Детство”
Загородный дом был погружён в ночь. Единственный источник света – тусклое окно на первом этаже – выхватывал из темноты одинокую фигуру.Высокий, чуть сутулый мужчина стоял у стола и с тихим лязгом лил остатки коньяка в стакан. Он наполнял не один, а целых четыре. Бутылка с дорогим «Коряком» опустела.
– Вот чёрт, – цинично, почти беззвучно выдохнул он, беря в каждую руку по два стакана. – Закончилось самое интересное.
Он двинулся вглубь комнаты, где у голых стен стояли три железные кровати. На них сидели трое: двое мужчин и женщина. Их позы были напряжёнными, выжидающими.
– Ну, кто со мной? – его голос прозвучал хрипло, предлагая гостям стаканы.
Ответом ему было молчаливое отвращение. Никто не пошевелился.Николай пожал плечами, поставил три полных стакана на пол, а из четвертого сделал большой глоток. В тишине было слышно, как он сглатывает крепкий напиток.Молчание прервал один из сидящих – строгий мужчина в деловом костюме. Он аккуратно поставил на стол диктофон, щёлкнул кнопкой записи.
– Расскажите всё с самого начала, господин Орлов, – его голос был холоден и профессиональен. – Без эмоций. Только факты.
Николай тяжко опустился на стул, откинулся на спинку. Его взгляд стал отсутствующим, он смотрел куда-то в прошлое.
– Всё было ради денег. Всё, – он выдохнул, и это прозвучало как приговор самому себе. – А началось это… наверное, лет в пять.
Он замолчал, сделав ещё один глоток, и начал свой рассказ, его голос из циничного и надломленного постепенно стал тише, детским.
– Тогда отец приходил с работы… настоящим. Усталым, но сияющим. Он приносил полные сумки продуктов, а мама готовила что-то невероятно вкусное. Я уже не помню, что именно, но это пахло счастьем. Абсолютным. После ужина он укладывал меня и сестру, читал сказки… Казалось, так будет всегда.Но однажды всё изменилось. Отец вернулся домой другим – сгорбленным, серым. Я сидел в своей комнате и сквозь тонкую стенку слышал обрывки разговора: «сокращение», «уволили», «кризис».Он сидел на кухне, опустив голову на руки. Мама обняла его за плечи, гладила по спине и шептала: «Ничего, Борис, мы всё преодолеем. Главное – что мы вместе». И я, семилетний дурак, верил каждому её слову.Потом отец спросил тихо, почти шёпотом: «Сколько осталось?». Мама ответила: «Хватит дней на пятнадцать». Он кивнул и молча пошёл спать.На следующее утро он надел свой лучший, единственный костюм и ушёл «на поиски», как он сказал. Он возвращался каждый вечер ещё более уставшим и подавленным. Везде ему отказывали: то диплом не тот, то опыта не хватает. Дни текли один за другим, а надежда таяла на глазах, как и еда в холодильнике.Прошло четырнадцать дней. В доме воцарилась тишина, полная невысказанного ужаса. Мы уже второй день ели только пустой хлеб с чаем.И вот, в одно из таких вечеров, отец молча оделся – уже не в костюм, а в какую-то старую, тёмную куртку – и вышел, не сказав ни слова. Он вернулся под утро. Я услышал скрип двери и выглянул из комнаты. Он стоял в прихожей и молча отсчитывал маме деньги. На его лице не было радости. Не было облегчения. Была только пустота и какая-то новая, незнакомая жестокость в глазах.Мы не спрашивали, откуда деньги. Мы были слишком голодны. Мы просто ели приготовленную мамой еду. Но что-то в тот день сломалось внутри навсегда. Я впервые понял, что слова «мы вместе» ничего не стоят. Стоят только те хрустящие купюры, что папа молча положил на стол.
Следователь Дмитрий пристально смотрел на Николая, его пальцы постукивали по столу.
– Откуда были деньги, Орлов? – его вопрос прозвучал чётко, как удар.
