Ледяная вода не помогает. Долбанная совесть грызет изнутри, словно червяк. Сдохнуть охота, да только это не поможет. Поздно.
Какой бы Алина ни оказалась стервой, я не должен был молчать. Не должен был позволять ребятам оскорблять ее, унижать. Не должен был позорить ее. Но я это, к сожалению, сделал. И теперь места себе не нахожу.
Потому что это неправильно…
Пусть она предала меня… Пусть ушла к другому… Это не дает мне права так низко с ней поступать. Не дает, черт возьми, права!
Мысли убивают. Лишь сильнее хочется биться головой о стену, волком выть. Вернуть время назад и… И что? Да нихрена я не сделал бы. Не помог бы ей, не заступился. Потому что мне было больно. До сих пор больно. Словно нож с острым лезвием все еще внутри меня. В области сердца.
Одеваюсь, спускаюсь вниз. Надо ехать. Ибо опоздаю на тренировку. Хоть как-то следует отвлечься, забыть девчонку с зелеными глазами. Где я пытался отыскать хоть чуточку правды. Но не нашел…
– Саш, – мама останавливает меня у двери. – Можешь уделить мне пару минут своего драгоценного времени? – нежно улыбается она.
– Мам, очень важно? Мне реально нужно бежать, иначе… – указываю пальцем на наручные часы. – Поговорим, когда вернусь. Окей? – целую ее в щеку, начинаю обуваться.
– Я тебя не узнаю, родной. Ты стал замкнутым и… Мне не нравится твое состояние. Поведение. У тебя проблемы?
Я для матери как раскрытая книга. С самого детства она знает меня наизусть. И сейчас, конечно, замечает изменения во мне. Но в этот раз я не готов делиться. Потому что меня не только предательство любимой уничтожает, но и совесть.
– Вернусь, обязательно поговорим, – еле выдавливаю улыбку. – Ребята ждут. Пока, – махнув ей рукой, покидаю дом.
– Удачи тебе, сынок, – доносится в спину.
Оказавшись в салоне автомобиля, тяжело вздыхаю. И что дальше? Смотрю на соседнее сиденье и… Еще несколько дней назад рядом со мной сидела Алина, а сейчас…
– Черт! – нервно усмехаюсь, устало потирая лицо.
Жму на газ до самого пола и через полчаса торможу у здания. Парни уже собрались, а девчонок все еще не видно. Неужели Алина решила не появляться на соревнованиях? Сдалась? Да нет. Пусть у нее характер мягкий, пусть не умеет заступаться за себя… Но есть в ней какая-то изюминка. Она не из тех, кто махнет рукой и пойдет дальше. Нет, не такая. Стопудово появится.
– Здорова, – хлопает меня по плечу Димон, рассматривая с ног до головы. – Как баба, которую мужик бросил. Именно так выглядишь. Тебе че, девчонок мало? Оглянись, дружище. Все на тебя таращатся. А ты… Засел на одной, ей-богу.
И я действительно оглядываюсь. Не потому, что мне нужны девчонки. А скорее потому, что ищу глазами Алину. Которой все еще нет и, кажется, вовсе не будет. Ведь она не любит опаздывать. Обычно на час раньше появлялась.
– Их нет еще? Девчонок? Или уже зашли внутрь? – киваю в сторону входной двери.
Парни переглядываются, ржут. Я же сжимаю руки в кулаки, в очередной раз убеждаясь, что зря я Алину не поддержал. Если уж расставаться, то по-человечески, а не как последняя скотина. И если сейчас эти отморозки издеваются, то причиной этому являюсь я.
– Ну ты че, брат…
– Я вопрос задал, – перебиваю Семена. – Да или нет?
– Нет еще, – фыркает тот, отворачивается. Вот кто на бабу смахивает на самом деле.
Отхожу в сторону и достаю телефон. Вроде бы вот-вот появиться должны. Скоро нас соберут в зале, а ее нет. Хочу в зеленые глаза посмотреть. И в последний раз спросить, почему она так поступила.
Димон подходит вплотную, что-то ворчит себе под нос. Но не до него мне сейчас.
– Она тебя недостойна! Меняет парней как перчатки! Забудь ее, – рявкает друг чуть ли не в ухо. Бросаю на него недовольный взгляд, жестом указывая, чтобы отвалил. Снова оглядываюсь. Мое внимание привлекает черный внедорожник, который тормозит в метрах пяти от нас.
