Артефакт (не) на любовь

Дом встречает запахами, знакомыми с детства: лаванды, свежей выпечки и воска, которым служанки старательно натирают паркетные полы. Все вокруг говорит о богатстве и хорошем вкусе хозяйки - изобилие золота в отделке, произведения искусства признанных мастеров, шелковые драпировки. На этот раз преобладают розовые ткани с обилием цветов – видимо, новая мода.

Мать с отцом уже ждут меня в столовой. Из них получилась довольно забавная пара. Стройная высокая белокурая и голубоглазая мама кажется очень изящной и утонченной. Отец на несколько сантиметров ее ниже, как всегда одет в старомодный костюм и выглядит неряшливо, несмотря на все матушкины старания. Жаль, что я унаследовала эту черту от него вместе с рыжими волосами – сколько ни прикладываю усилий, все равно уже через час обязательно умудряюсь примять платье и растрепать прическу: локоны распрямляются, шпильки выпадают – вечный повод для расстройства матери.

Стоит мне войти и поздороваться, слуги начинают расставлять на столе блюда разной степени изысканности. Столовые приборы из серебра украшены искусной чеканкой. Тарелки из тончайшего фарфора навевают вспоминания о том, как в детстве я каждый раз боялась одну из них ненароком разбить. Возможно, из-за этого я в собственный дом и выбираю недорогую и прочную посуду – неуклюжесть мне также досталась от отца.

То, что родители на этот раз только вдвоем, настораживает. Неужели матушка наконец-то поняла тщетность попыток выдать меня замуж? Слишком шикарно, чтобы быть правдой.

Глядя на суп-пюре, миниатюрных жареных птичек и закуски на один укус, грустно вздыхаю – сколько себя помню, родительница всегда стремилась следовать моде, даже в еде, вместо того, чтобы питаться так, как нравится. То, что мода на сугубо растительное питание закончилась - безусловно, радует, но хотелось бы вернуться к тому времени, когда на тарелку попадал кусок мяса нормальной величины.

Стоит слугам покинуть комнату, матушка спрашивает:

- Хло, как у тебя дела?

С подозрением пытаюсь принюхаться к супу, но на расстоянии запах не чувствуется совершенно, а если приблизить лицо к тарелке, заслужу получасовую лекцию о том, как должна себя вести приличная девушка. Пытаюсь оценить, настолько ли я голодна, чтобы рискнуть это попробовать.

- Ты меня слышишь? – уточняет родительница.

Я уже пыталась отвечать отрицательно на этот вопрос, и результат мне не понравился, так что произношу:

- Извини, задумалась. У меня все хорошо.

Выжидательно смотрю на отца, надеясь, что он попробует суп. Он в ответ наблюдает за мной и с дегустацией не торопится – видимо, рассчитывает, что мое терпение закончится первым.

- С кем-то встречаешься? – продолжает допрос матушка.

- Нет.

- Как тогда твои дела могут быть хорошими? – повышает голос родительница. - У госпожи Алоты дочка уже вторым беременна, а ее младшенькой на днях сделали предложение…

Вздыхаю – ох уж это мамино желание, чтобы все было «как у людей»! Стоит очередной дочери очередной ее знакомой выйти замуж или забеременеть, родительница сразу же начинает заниматься моим воспитательным процессом. Но, к счастью, я так часто слушала подобного рода нравоучения, что уже научилась пропускать их мимо ушей.

Снова кошусь на папу – он с подозрением смотрит на суп, но и только. Вот думала же еще в прошлый свой визит, что надо договориться пробовать все эти новомодные блюда по очереди – так было бы честно, а то я как обычно с работы и не успела перекусить. Зная отца, он наверняка навернул парочку бутербродов и может продержаться дольше меня.

С сомнением зачерпываю зеленовато-бурого цвета массу и предусмотрительно зажимаю во второй руке салфетку – если вкус будет не слишком приятным, смогу сразу же выплюнуть. Решительно выдыхаю и храбро отправляю ложку в рот.