Солнечные лучи пробили тяжелые шторы, освещая пыльную комнату. Школьные учебники стояли на своих местах уже несколько дней. Весенние каникулы действительно были благословением, потому что мальчик, спящий на узенькой кровати, мог просыпаться, когда полуденное Солнце раздражало его закрытые глаза. Так произошло и сейчас. Он зажмурился, его руки потянулись вверх, спина на момент стала маленьким мостиком, чтобы разогнать по телу кровь. Глубокий зевок заставил мальчика раскашляться закашляться из-за сухости и неубранной пыли. Это и разбудило его окончательно.
Максим нехотя встал с кровати и надел тапочки. Из-за мелкой грязи на полу ходить босиком как обычно уже не получалось. Он рассмотрел комнату; его взгляд упал на детскую фотографию с мамой, что около иконы. Сама мама её и поставила. Она там была счастлива и радостна. Макс печально выдохнул и пошёл на кухню. Он заглянул в комнату мамы, проходя мимо, но там было пусто. Видимо, она нашла силы пойти к врачу. Это открытие облегчило тяжкое чувство в груди.
На кухне по-прежнему был бардак. В раковине – действительно гора, а на плитах – жирное кладбище. Запах хозяйственного мыла резал нос. Мальчик прокашлялся, но не сдрейфил и включил воду. Полностью отмывать он и не собирался. Он помыл только сковородку и тарелку, необходимые для приготовления завтрака, ну и вилку вдобавок. После он открыл холодильник. Из него доносился жуткий и неприятный запах. Одна из полок, видимо, была в зелёном ковре, но Максим не видел его и не понимал, что конкретно нужно убрать. Вновь выдержав сенсорное испытание, мальчишка достал нестухшие яйца и начал готовить яичницу.
С переполненного стола ничего не было убрано, просто отодвинуто. На свободное пространство встала тарелка, а перед ней с опорой на полный чайник гнилой заварки – смартфон. Видео сопровождало поедание яичницы. Мальчик пытался максимально абстрагироваться от местечковой катастрофы. Мама болела уже неделю или даже больше, Макс не мог вспомнить; сам он убираться не умел, да и всегда был терпим к такому порядку. Мама не могла себе готовить, поэтому сын делал всё, что мог, чтобы она не голодала, от чего и был такой наплыв грязи на кухне. Приготовленное блюдо было жутко пресным, но это было лучше, чем когда повар сделал «соличницу», как он сам потом шутил матери.
Когда на тарелке остались только разводы желтка, Максим остался сидеть, чтобы досмотреть громкое видео с матчем какого-то киберспортивного турнира. Хлеба, чтобы собрать все разводы, разумеется, не было – он покрывался чёрными крупицами плесени или становился подобным кирпичу слишком быстро. Досмотрев, он пошел обратно в свою комнату. По пути заметил, что обувь матери в коридоре всё еще стоит. Может быть, она пошла в чем-то другом. Большого значения этому мальчик не придал и сел за стол, который был заставлен пустыми банками из-под энергетиков.
Он запустил свой компьютер и включил ту же игру, матч по которой смотрел за завтраком. Яркие персонажи виртуозно перескакивали в рамках экрана, устраивая взрывы и громкие хлопки выстрелов. Один из них показался настолько реалистичным, что Максим снял один из своих наушников и прислушался. Тишина. Так и шли часы.
После такого насыщенного дня, конечно же, никто не прикоснулся к пыльным учебникам. Мальчик пошёл в ванную. Он набрал горячую воду, погрузился в неё и запустил видео, которое объясняло какую-то сложную философскую мысль, заложенную в аниме, где все сексуальные девушки фанатеют по застенчивому школьнику.
Вдруг он услышал, как входная дверь хлопнула. Максим не слышал, как ключи хрустят в замочной скважине, поэтому немного испугался. После быстрой логической цепочки он понял, что это вернулась мама, и вспомнил, что дверь в ванну не закрыта.
